Песок
рыхлая осадочная горная порода Из Викицитатника, свободного сборника цитат
.jpg)
Песо́к — рыхлая осадочная порода или искусственный материал, состоящий из маленьких зёрен горных пород. Очень часто песок состоит из почти чистого минерала кварца (кварцевый песок). Природный песок представляет собой рыхлую смесь зёрен, образовавшихся в результате разрушения твёрдых горных пород, размером 0,16-3-5 миллиметров, масса одной песчинки может варьироваться от десятых долей миллиграмма до нескольких микрограмм. В зависимости от условий накопления могут быть аллювиальными, делювиальными, лимническими, морскими, эоловыми. Пески, возникшие в результате деятельности водоёмов и водотоков, имеют более округлую, окатанную форму.
Слово «песок» часто употребляется во множественном числе («пески́»), однако форма множественного числа имеет другие значения.
Песок в афоризмах и кратких высказываниях
...гораздо более точное представление о времени даёт не песок, сыплющийся неощутимой струйкой из одной колбочки в другую, а простой камень, «с течением времени» превращающийся в песок, или же песок, превращающийся постепенно в камень и снова «с течением времени» делающийся песком...[1] | |
| — Валентин Катаев, «Святой колодец», 1964 |
Пески «поют» и без участия человека или животных — при образовании осыпей под действием ветра. <...> Способностью звучать обладают только крупнозернистые кварцевые пески...[2] | |
| — Всеволод Арабаджи, «Когда камни кричат», 1967 |
Если сорок лет водить народ по пустыне, то из него песок посыплется. | |
| — Аркадий Давидович, 1970-е |
| — Виктор Конецкий, «Вчерашние заботы», 1979 |
Ах, этот грешный мир ― он был горяч и жаден, <...> | |
| — Вениамин Блаженный, «Песочные часы показывают время…», 16-17 октября 1979 |
Если страус хочет спрятать голову в песок, то песок найдется; песком окажется все, что угодно, ― прошлое или будущее, сыновность или отказ от нее.[5] | |
| — Сергей Аверинцев, «Попытки объясниться. Беседы о культуре», 1987 |
Я знаю, почему страусы прячут головы в песок. У них там инструкция! | |
| — Виктор Шендерович, 1990-е |
Хотел бы быть страусом и опустить голову в песок. Сахарный.[6] | |
| — Никита Богословский, «Заметки на полях шляпы», 1997 |
Песок в научной и научно-популярной литературе
Следуя примечаниям ученых людей о свойстве и состоянии высочайших гор, в разных странах опытами утвержденным, не можно не пристать ко мнению г. Палласа, который полагает за общее правило, что все горы, составляющие продолжительные хребты, состоят из так называемого камня гранит; основание оного есть кварц, смешанный больше или меньше с фельд-шпатом, слюдою и мелким шерлом, без всякого порядка, и различными кусочками рассыпанным. Сей камень, и сей песок, из распадения оного соделавшийся, составили основание тверди.[7] | |
| — Василий Зуев, «О начале и происхождении гор», 1785 |
Местами в песчаниках встречаются громадные сростки шаровидной формы, которые при выветривании и размывании остаются целыми рядами лежать на поверхности равнины (Мансу, подошва Аккупа). В большинстве же случаев выходы песчаников скрыты или летучими песками, продуктом развеивания песчаников, или такырной, иногда превращающейся в солончаковую, глиной, или наконец горизонтальным пластом конгломерата неизвестного возраста. Особенного развития пески достигают у колодцев Туар, более слабого в урочище Джанак; такыры и солончаки расстилаются между колодцем Туар и копанями Кумерли. У последних же наблюдается вышеназванный конгломерат. Он состоит здесь из небольших кусочков кремня, скреплённых туфовидным известняковым цементом.[8] | |
| — Николай Андрусов, «О геологических исследованиях в Закаспийской области», 1889 |
Восточная даль озера сливается с таким же серым небом. С севера и юга выступают контрастно мысы, эту контрастность создает мираж. Хорошо видны северные песчаные барханы. Наш берег оживлен кое-какими плавающими, но лебедей нет ― они лишь ночуют. Я уже сделал обход по ирисовым клумбам и песчано-дэрэсунным буграм. <...> | |
| — Пётр Козлов, «Географический дневник Тибетской экспедиции...», 1926 |
В Европейской России и в Западной Европе облеснение песков делается посадками сосны или ивы. И то, и другое не годилось в сухом Туркестане. Кроме того, здесь пески были движущимися, и в некоторых местах высокие холмы, барханы, «проходили» в год несколько метров, закрывая собою все, что встречали по пути: поля, дома… Помню, на линии Наманганской железной дороги поезд пересекал кишлак (селение), который оказался на пути бархана, и с одной стороны виднелись усадьбы, наполовину уже скрытые под барханом. Были в Фергане селения, у которых отведенные в 1880-х годах земельные наделы оказались через тридцать лет полностью занесенными песком, так что их жители были силою вещей вынуждены перенести свои поля на соседние земли казны и платили за них ежегодно арендную плату. Идея Палецкого, которая позволила начать серьезную борьбу с барханами, заключалась в необходимости начинать закрепление бархана сзади, так как ветер гонит песчинки вдоль спины бархана, сбрасывает их с крутизны обрыва, и этому стремятся помешать, сперва засевая заднюю сторону легко закрепляющимися растениями, вроде овсюка, а затем, когда корни овсюка, закрепившись в песчаном грунте, мешают дальнейшему движению поверхностного слоя песка, принимаются уж за посадку сперва особого вида степного кустарника, а потом саксаула, который, будучи многолетним деревом, окончательно приостанавливает движение песков.[10] | |
| — Алексей Татищев, «Земли и люди: В гуще переселенческого движения», 1928 |
Впрочем это был только хуанфын, т. е. желтый ветер, по определению китайцев; более сильный, когда от массы пыли становится темно, они называют хыйфын, т. е. черный ветер. Эти пески отвоевали уже от культуры всю площадь между речкой и городком, шириной около 7―8 км; в промежутках между барханами можно было еще различить следы борозд пашен и валики по межам; кое-где попадались погибающие деревья. Пески были нанесены ветрами с северо-запада, где в Ордосе расположена огромная площадь их. В этот день ветер дул с юго-запада, и можно было наблюдать, как быстро он переформировывал барханы, созданные господствующими северо-западными ветрами, выдувая глубокие борозды на гребнях и перемещая рога. Городок Нинтяольян небольшой и отчасти состоит из развалин; на него уже надвинулись пески с запада и северо-запада, образующие холмы до 3―5 м высоты на дворах и улицах; некоторые дома уже скрылись в песке до крыши или до половины стен, и городку в близком будущем грозила гибель.[11] | |
| — Владимир Обручев, «Путешествие в Центральную Азию и Китай», 1940 |
С половины пути в долинах, в зарослях кустов и чия, начали попадаться фазаны и зайцы, и по вечерам, пока ставили палатку и варили чай, я обходил окрестности стоянки с ружьём. Но затем местность изменила свой характер: выходы коренных пород мало-помалу исчезли под песком, и мы вступили в широкий пояс сыпучих песков, занимающий южную половину Ордоса. На первых порах эти пески еще не представляли пустыни в виде барханов; это были пески бугристые ― в виде плоских бугров, на склонах которых росли кусты и пучки травы, а в котловинах между буграми часто встречались целые заросли кустов и чия, дававшие приют фазанам и многочисленным зайцам. Кое-где видны были юрты. Вода в колодцах была на каждом ночлеге. Вблизи колодцев растительность была более скудная и часто попадались голые песчаные барханы ― как доказательство деятельности человека, скот которого выедает и вытаптывает растительность и, таким образом, освобождает песок для работы ветра. Монголы также вырубают возле юрт кусты на топливо и для изгородей, в которых скот собирается на ночь. Этот песчаный пояс мы пересекали 4 дня, но только на последнем переходе он сделался более оголенным и представлял уже преимущественно барханы.[11] | |
| — Владимир Обручев, «Путешествие в Центральную Азию и Китай», 1940 |
Пески в свою очередь служат материалом для образования особых кварцевых пород. Слеживаясь в ходе тысячелетий, они уплотняются; поверхностные (а иногда и глубинные) воды, просачиваясь в них, отлагают различные вещества — известь, гипс, окислы железа, кремнезём. Эти вещества заполняют промежутки между зернышками кварца, связывают, цементируют их, превращая рыхлый песок в твёрдую породу — песчаник. | |
| — Александр Ферсман, «Рассказы о самоцветах», 1955 |
Пески «поют» и без участия человека или животных — при образовании осыпей под действием ветра. Издали этот звук напоминает шум отдаленного горного обвала, а иногда — приглушенный гул от беспорядочных ударов по большому оркестровому барабану. Громче всего пески звучат между 12 и 16 часами по местному времени при температуре воздуха около 24°C. К заходу солнца звучание переходит на более низкие тона и в большинстве случаев постепенно прекращается — сначала в затененных низинах песчаного массива, а затеи и на более высоких местах. Во время дождей и сразу после них (а также зимой) песок не звучит. Мокрый песок начинает звучат только после того, как просохнет на глубину 25-30 сантиметров. Способностью звучать обладают только крупнозернистые кварцевые пески, причем песчинки должны быть однородными по размерам (от 0,1 до 0,5 миллиметра в диаметре) и среди них не должно быть пыли и мелких обломков полевых шпатов.[2] | |
| — Всеволод Арабаджи, «Когда камни кричат», 1967 |
Вот что происходит с ортоклазом в результате химического выветривания: ортоклаз превращается в каолин (разновидность глины), песок и поташ. Песок и глина идут на построение минерального костяка почвы, а калий, перешедший из ортоклаза в поташ, «раскрепощается», становится доступным для растений. Но не весь сразу. В почвенных водах молекулы К2СО3 диссоциируют. Часть ионов калия остается в почвенном растворе, который для растений служит источником питания. Но большая часть ионов калия поглощается коллоидными частицами почвы, откуда корням растений извлечь их довольно трудно.[13] | |
| — Павел Иванов, «Калий», 1968 |
Геометрия требует чертежа, и античные математики делали такие чертежи. Самым удобным и дешёвым способом было чертить на песке. Архимед, величайший учёный древности (да и не только древности!), был убит римским солдатом в 212 году до н. э., во время Второй пунической войны, на Сицилии, в своих родных Сиракузах. По преданию, солдат застал его на песчаном пляже и, взбешённый его словами «Не трогай мои чертежи!», зарубил мечом.[14] | |
| — Владимир Успенский, «Апология математики, или О математике как части духовной культуры», 2007 |
Песок в публицистике и документальной прозе
И сказал Господь Авраму, после того как Лот отделился от него: возведи очи твои и с места, на котором ты теперь, посмотри к северу и к югу, и к востоку и к западу; ибо всю землю, которую ты видишь, тебе дам Я и потомству твоему навеки, и сделаю потомство твое, как песок земной; если кто может сосчитать песок земной, то и потомство твое сочтено будет… | |
| — Библия, Быт.13:14-16 |
Едва вы въехали в город, как уже видите конец его. Иногда (если Глупов не черноземный, а промышленный) за этим концом синеет большая река, знаменитая своими песчаными перекатами; если эта река существует, то по берегу ее устроивается набережная, обстроенная каменными домами, в которых ютятся те же негоцианты Белобрюховы, с бесконечным числом складов, амбаров, ворот, железных запоров и суетящимся людом приказчиков, рабочих и т.д.[15] | |
| — Михаил Салтыков-Щедрин, «Письма о провинции», 1868-1870 |
Достоевский в своих «Записках из мёртвого дома» говорит между прочим, что для человека нет ничего мучительнее бесцельной работы: если бы мы были вынуждены в течение долгого времени повторять один и тот же ряд бессмысленных действий, например, переносить кучу песку с места на место, это было бы для нас своего рода адской мукой. Ницше, сравнивающий наше существование с процессом в песочных часах, утверждает в сущности, что вся наша жизнь такова. Если прибавить к этому, что самая наша смерть должна несчётное число раз повториться, то возвращение всего существующего окажется для нас тем вечным адом, от которого не спасает даже самоубийство.Евгения Николаевича Трубецкого, «Философия Ницше. Критический очерк», 1903 |
В периоды сильных ветров, — а ветряных дней надо считать на здешнем плоскогорье из тридцати дней в месяце верных двадцать пять, — песок способен довести непривычного человека до бешенства, до отчаяния. Просыпаешься с земляным вкусом во рту, с целым сугробом в носоглоточной полости. <...> | |
| — Александр Амфитеатров, «Сибирские этюды» (Лесное умертвие), 1904 |
Голубыми землями уходят караваны киргиз в Индию. Пыльно-головые табуны казаков мчатся на города. Подошвы караванных верблюдов стерлись, подошвы подшиты шкурами. От белесых солончаков выпадают ресницы людей, мокнут ноги и как саксаул-дерево гнутся руки. Небо ― голубые пески. Пески ― голубое небо. Мало радости! | |
| — Всеволод Иванов, «Голубые пески», 1923 |
Действительно, подобные явления происходят по всему миру. В феврале 2004 года на границе Польши и Украины шел снег оранжевого цвета. Причину странного явления до сих пор не выяснили. В 2001 году жители Забайкалья и Хабаровского края России наблюдали жёлтый, зелёный и оранжевый снег. Местный Гидрометцентр убеждал, что в этом виноват циклон из Китая и Монголии, где прошли сильные пылевые бури, поднявшие пыльцу растений и песчинки. А во Владивостоке выпал даже черный снег. | |
| — «Вечерний Харьков», Цветные осадки, 2008 |
Песок в мемуарах, письмах и дневниковой прозе
Не доехав до Дмитриевска верст с шесть, при самой дороге находятся три горы, Уши называемые. Они нарочито отдалены от хребта волжских гор, и вышиною своею ни мало волжским горам не уступают. Первая от них совсем отделена, и ближе к Волге подвинулась. Другие две между собою смежны, и от первой отстоят сажен сот на пять. Весь их кряж составляет белый сухой кварц, который от воздушных действий местами в мелкий песок претворился. Куски сего камня, будучи друг об друга тёрты, испускают сильный серный запах.[17] | |
| — Иван Лепёхин, «Дневные записки», 1768 |
Когда знаемъ, что пещинки сами собою во вѣки слѣпиться не могутъ; и такъ надобно быть постороннему тѣлу союзъ пещинокъ укрѣпляющему. Такимъ союзомъ пещинокъ почитаются илъ и разныя глинистыя вещества, и говорятъ, что въ незрѣломъ пещаномъ камнѣ такое вещество различить можно; но въ Камскомъ камнѣ ни илу ни глины видѣть не можно, да и въ близи ихъ не находилося; и естьли бы такія вяскія земли тутъ и были, то оставалося бы спросить, для чего не вездѣ Камской песокъ иловатыми покрытый слоями претворился въ камень. Изъ чего заключаю, что общественныя правила о рожденіи камней не вездѣ къ объясненію достаточны, и что въ нихъ связывающее вещество иногда скрыто отъ нашего понятія.[18] | |
| — Иван Лепёхин, «Продолженіе Дневныхъ записокъ путешествія...», 1771 |
7 августа <1822>. В сей отменнейший, можно сказать, день, проезжал у нас император Александр I. Впервые был в городе и ехал через Новоржев по нашей улице, где было усыпано желтым песком.[19] | |
| — Иван Лапин, Дневник, 1822 |
Когда исчезло племя половцев, украинские степи запустели, только половецкие кумиры, покинутые своими поклонниками, стояли одинокие, забытые; их заносило снегом, они заросли травой, местами курганы, как часовые, стерегли свое пустынное жилище; порой крымцы делали набеги через обезлюдевшие равнины; орёл в высоте, сливая круг за кругом, ширился над стадом дроф и гусей, да пустынный ветер шумел и волновал песчаное море.[20] | |
| — Татьяна Пассек, «Из дальних лет», 1889 |
На горах этих лежит печать особой торжественности, — они возвышаются как стены на границе жизни и смерти. Здесь, внизу, город, порт, дамба, движутся суда, поезда, лодки, — там — вечное молчание. Туда никто не ходит, потому что незачем ходить. Там начинается область скал и песчаных холмов. Кое-где попадается красный вереск, кое-где иерихонская роза продерётся из-за песка своими сухими ветвями — и только; кругом ни дерева, ни кустика, ни капли воды — открытое, мёртвое пространство. | |
| — Генрик Сенкевич «Письма из Африки», 1894 |
Как я уже писал, Средиземное море было целью и мечтой Володи: добраться до его лазури и окунуться в него, в великое море европейских культур. Растянуться на песке его берега, обдумать пройденный путь и безразлично вернуться восвояси. Туда был условлен наш последний пост-рестант для денежной помощи при возвращении домой… Где-нибудь, у итальянских рыбаков, в береговом гроте приютиться, попитаться скумбрией (другой рыбы мы не придумали) и кьянти (это мое предположение), и козьим молоком (Володино). Геную я узна́ю хорошо потом: никаких там пляжей песочных нет, и рыбачьей поэзии не сыскать...[21] | |
| — Кузьма Петров-Водкин, «Моя повесть» (Часть 2. Пространство Эвклида), 1932 |
Пустыня оттеснена за горизонт. И только? У станции Челкар ей разрешено вклиниться в культурную зону на какой-нибудь получас пути. Это, так сказать, показательная пустыня, небольшой отрез голого, избарханенного песка ― и глазам надо торопиться: было бы досадно выйти из промелька пустыни с пустыми зрачками. Итак, что же я видел за мой челкарский получас: песчаное море, показанное с выключением времени ― валы остановились в полной неподвижности; медленно выкруглившийся из-за всхолмия белесый солончак; посредине его, точно терракотовая фигурка, поставленная на блюде, неподвижный контур верблюда; заходящие в обход вторгшейся пустыне реденькие цепи кустарников, напоминающие цепи стрелков, атакующих противника.[22] | |
| — Сигизмунд Кржижановский, «Салыр-Гюль», 1933 |
Порт в Узун-Аде был отличный, но местечко при порте было обиженное Богом, от него тянулись более чем на 300 верст пески, переносимые ветром, ни одного деревца или кустика, не считая особого рода растения под названием саксаул, растущего в песках, но сильно вырубаемого жителями оазисов на топливо, наконец правительство обратило внимание на его вырубку и запретило небрежно и без системы вырубать его, как растение, удерживающее пески от переноса на земли оазисов. Все деревянные дома в Узун-Аде были выстроены на сваях из-за передвижения песка с места на место. Мы могли наблюдать, что, когда входили в дверь дома, попадали внутрь прямо с песка, а просидев там несколько часов, приходилось спускаться по подставной лестнице, так как в это время ветер выдул песок в этом месте.[23] | |
| — Николай Варенцов, «Слышанное. Виденное. Передуманное. Пережитое», 1935 |
Вот он, зажатый между Европой и Азией великий Уральский хребет. Его отроги ― отроги Уралид ― скрываются на полярном севере под вечными льдами мыса Желания, а на юге их горячие дыхания скрыты где-то под поверхностью полынных степей и песков Казахстана, чтобы снова выныривать, как отдельные черные и белые рыбы, среди пустынь Кызыл-Кумов и Бет-Пак-Далы, чтобы снова восстать из песков и адыров среди прекрасных оазисов Тянь-Шаня и Алтая.[24] | |
| — Александр Ферсман, «Воспоминания о камне», 1940 |
Мы спокойно устроились в моей бывшей квартире при складе. Сначала вскрыли горшочек, привезенный с золотого рудника. В нем оказалось мелкое золото, добытое китайскими рудокопами из кварцевых жил Чий-чу. Они размалывали кварц в больших чашах, составленных из нескольких обделанных глыб твердого гранита. Я забыл упомянуть раньше, что на первом руднике мы видели такую чашу. Она имела около двух аршин в диаметре и по окружности борт высотой в четверть. Размол мелких кусков кварца выполнял каменный вал диаметром в поларшина и длиной в аршин, который катался в чаше вокруг вертикальной оси. Он был прикреплен к этой оси одним концом, а к другому концу его, в который была вставлена деревянная жердь, припрягали лошадь или осла. Бегая по кругу вокруг чаши, животное приводило в движение вал, который катился вокруг оси и давил кварц. В чашу по желобу поступала вода и затем вместе с кварцевым песком и золотом выливалась через отверстие в борту на наклонную плоскость, представлявшую то, что называется вашгердом золотоискателей, на котором под постоянно текущей водой более тяжелые частицы золота остаются у верхнего края, а более легкий кварцевый песок сносится дальше. На руднике Чий-чу мы видели такую же каменную чашу, состоящую из четырех больших камней; возле нее лежал и вал с остатком деревянной оси, а в стороне возвышался порядочный холм из желтоватого кварцевого песка, перемытого на этой примитивной золотоизвлекательной фабрике. Нам, конечно, не нужна была такая фабрика, чтобы перемолоть 18 кусков кварца, которые мы откопали в фанзе.[25] | |
| — Владимир Обручев, «В дебрях Центральной Азии», 1951 |
Моя практика возросла почти вдвое ― начался суховей. Это не был тот пламенный вихрь, который мгновенно покрывает черной мглой небо и землю и способен поднять в воздух тонны зерна. Это было нечто вроде горячего дыхания ― очень сильного, равномерного, не прекращающегося ни днем, ни ночью. Солнце было маленькое, страшное, без лучей, как во время затмения, когда на него смотрят сквозь закопченные стекла. Плотный, мелкий песок висел в воздухе, не оседая. Он был везде ― на койках, в одежде. Он хрустел на зубах, когда в столовой мы ели суп «с голубыми глазками» ― так почему-то назывался перловый суп в нашем совхозе.[26] | |
| — Вениамин Каверин, «Открытая книга», 1956 |
Амнистия мне твердо маячила. Перед самой амнистией был ночной шмон. Нашли под полом три гуся ― бутылки с золотым песком. Вынужден рассказать: песок этот с установок, которые касситерит моют, собирали. В зауголках, куда никто никогда и не заглянет. Мелкая золотая пыль. У зека нормы времени нет, годами копили. Начальство решило, что это золото с Реки. Переправлено с преступными целями. Всех, кто выезд за зону имел, под дополнительное следствие.[27] | |
| — Олег Куваев, «Территория», 1975 |
— И что там с вашим капитаном? Чего это его не видно? Какие-то нелепые слухи ходят — мол, из Фомичева уже весь песок высыпался. | |
| — Виктор Конецкий, «Вчерашние заботы», 1979 |
Если мы брали пробы вблизи <...> тяжелых глубинных пород базальтового состава, на дне лотка в изобилии оседал мелкий чёрный песок; под сильной лупой песчинки превращались в октаэдрические кристаллы с гладкими блестящими гранями. Когда к ним подносили магнит, кристаллы слипались и повисали на полюсах длинными нитями. Это был магнетит, с присутствием которого традиционно связано большинство аномалий в песках, отложившихся за сотни миллионов лет на плите Сибирской платформы.[28] | |
| — Александр Портнов, «Магнитная память о прошлых пожарах», 1986 |
«Бедные наши верблюды, более опытные, чем мы сами, уже чувствовали приближение теббада, отчаянно ревели и падали на колени, протягивая головы по земле, и старались зарыть их в песок. За ними, как за прикрытием, спрятались и мы. Ветер налетел с глухим шумом и скоро покрыл нас слоем песка. Первые песчинки, коснувшиеся моей кожи, производили впечатление огненного дождя…» Это малоприятная встреча у путешественников произошла между Бухарой и Хивой. Многие бури пустынь обязаны своим рождением проходящим циклонам, которые задевают и пустыни.[29] | |
| — Владимир Мезенцев, «Чудеса: Популярная энциклопедия», 1991 |
...во время оно в имперских ресторанах подавали тройной или четверной гарнир, назывался он сложным, а сложность его была в этом третьем или четвертом, похожем на горку мокрого песка, маленькая такая дюна в ненастный день, вот ее мы и создадим. Сыплю манку на раскаленную сковороду и помешиваю, она темнеет, снег в окне, ты на жердочке, смотришь, а я заливаю ее кипятком, шипит, пузырится, впитывает, пар столбом...[30] | |
| — Сергей Соловьёв, «Барка», 2012 |
Песок в беллетристике и художественной литературе
— Ja, mistour, — повторил один из исландцев явно испуганным голосом. | |
| — Жюль Верн, «Путешествие к центру Земли» (глава XV), 1864 |
| — Антон Чехов, «Драма на охоте», 1885 |
— Вот песок, Бен. | |
| — Жюль Верн, «Золотой вулкан», 1906 |
Солнце накаливает морской песок у моих ног, тени постепенно удлиняются, а я, вытянувшись в холодке под облюбованной мною скалой, книга за книгой поглощаю двух своих любимцев: Луи Буссенара и капитана Майн-Рида.[33] | |
| — Аркадий Аверченко, «Смерть африканского охотника», 1914 |
Так, прыгая с материка на материк, добрался я до самой серой воды, и маленькие плоские наплывы ее показались мне в этот раз огромными первозданными волнами, и тихий плеск ее ― грохотом и ревом прибоя; на чистой поверхности песка я начертил чистое имя Елена, и маленькие буквы имели вид гигантских иероглифов, взывали громко к пустыне неба, моря и земли. Почему назад я не пошел по своим следам? <...> | |
| — Леонид Андреев, «Он», 1915 |
Цепь коричневых холмов раскинулась за гасиендой, словно сброшенная монашеская ряса. По холмам взбирались гнущиеся от ветра кусты ежевики. Вокруг холмов были песчаные лагуны, в которых поблескивала серая соль. Потом начиналась степь, покрытая травой и дрожащей раскалённой дымкой. | |
| — Эрих Мария Ремарк, «Гроза в степи» (перевод: Е. А. Зись, 2002 г.), 1924 |
Дыбились по бокам барханы, мягкие, сыпучие, волнистые. На верхушках их с шипеньем змеился от ветра песок, и казалось, никогда не будет конца им. Падали в песок, скрежеща зубами. Выли удавленно: | |
| — Борис Лавренёв, «Сорок первый», 1924 |
Раздуваемое Алексеем дело всё шире расползалось по песчаным холмам над рекою; они потеряли свою золотистую окраску, исчезал серебряный блеск слюды, угасали острые искорки кварца, песок утаптывался; с каждым годом, вёснами, на нём всё обильнее разрастались, ярче зеленели сорные травы, на тропах уже подорожник прижимал свой лист; лопух развешивал большие уши; вокруг фабрики деревья сада сеяли цветень; осенний лист, изгнивая, удобрял жиреющий песок. | |
| — Максим Горький, «Дело Артамоновых», 1925 |
Просидели до темной ночи. Андрей Андреевич очаровал Нину знанием рабочей жизни, либеральными своими взглядами и вообще умом, даже его грассированье находила она прелестным. Прохор вытащил из чемодана образцы пород со своих владений. Инженер Протасов внимательно рассматривал. Это медный колчедан, это, кажется, метис-лазурь, чудесно, это янтарь ― ого-го! А это золотоносный песок. <...> | |
| — Вячеслав Шишков, «Угрюм-река», 1933 |
Отлежавшись, Чагатаев пополз к ближнему бархану, где он заметил задутый наполовину песком куст перекати-поля. Он добрался до него, отломил несколько высохших ветвей и сжевал их, а оставшийся куст вырыл из песка и отпустил бродить по ветру. Куст покатился и вскоре исчез за барханами, направляясь куда-то в дальнюю землю. Затем Чагатаев поползал еще по окрестности в несколько шагов и нашел в мелких песчаных могилах весенние засохшие былинки травы, которые он также проглотил, без различия.[37] | |
| — Андрей Платонов, «Джан», 1933-1935 |
«Надо балласт кидать», — решил Попов. | |
| — Борис Житков, «Воздушный шар», 1936 |
Мы выехали, несмотря на то что над песками уже дрожала дымка знойного марева. Навстречу нам шли без конца все новые и новые волны застывшего душного моря песка. Желтый цвет песка иногда сменялся красноватым или серым; разноцветные переливы солнечной игры временами бежали по склонам песчаных бугров. Иногда на гребнях барханов колыхались какие-то сухие и жесткие травы ― жалкая вспышка жизни, которая не могла победить общего впечатления умершей земли… Мельчайший песок проникал всюду, ложась матовой пудрой на черную клеенку сиденья, на широкий верхний край переднего щитка, на записную книжку, стекло компаса. Песок хрустел на зубах, царапал воспаленное лицо, делал кожу рук шершавой, покрывал все вещи в кузове. На остановках я выходил из машины, взбирался на самые высокие барханы, пытаясь увидеть в бинокль границу жутких песков. Ничего не было видно за палевой дымкой. Пустыня казалась бесконечной. Глядя на машину, стоящую накренясь на один бок, с распахнутыми, как крылья, дверцами, я старался победить тревогу, временами овладевавшую мною.[39] | |
| — Иван Ефремов, «Олгой-Хорхой», 1943 |
Я подошел к обрыву и долго смотрел вниз, на пустыню. Скалы с изрытой выветриванием поверхностью поднимались над слегка серебрящейся редкой полынью. Однообразная даль уходила в красноватую дымку заката, позади дико и угрюмо торчали пильчатые острые вершины. Беспредельная печаль смерти, ничего не ждущее безмолвие веяли над этим полуразрушенным островом гор, рассыпающихся в песок, вливаясь в безымянные барханы наступающей пустыни.[39] | |
| — Иван Ефремов, «Олгой-Хорхой», 1943 |
| — Юрий Трифонов, «Последняя охота», 1959 |
С трудом переводя дыхание, я довольно быстро взошел с проезжей части улицы по каменным плитам, заменявшим лестницу, на верх поросшего травой откоса, что было весьма обычно для темноватой провинциальной американской улицы, и остановился со шляпой в руках, не в силах поверить, что передо мной действительно стоит она, и всё ещё продолжая думать о песочных часах, о том, что гораздо более точное представление о времени даёт не песок, сыплющийся неощутимой струйкой из одной колбочки в другую, а простой камень, «с течением времени» превращающийся в песок, или же песок, превращающийся постепенно в камень и снова «с течением времени» делающийся песком, потому что здесь я не только ощущаю, но вижу разрушительное или созидающее действие времени, не отделимого от материи.[1] | |
| — Валентин Катаев, «Святой колодец», 1964 |
… Система Альдебарана лежала неподалеку, и мы решили отыскать кустики и, если можно, послушать их пение. Восемнадцать раз наш космокатер облетел всю пустыню, и лишь на девятнадцатом заходе мы увидели в глубокой ложбине зелень. Разведкатер снизился над песчаными барханами, и нашим глазам предстали кусты, окружавшие родник. Кусты были невысоки, мне по пояс, у них были длинные, серебристые с изнанки листья и довольно короткие, толстые корни, которые легко выходили из песка. Мы осторожно выкопали пять кустов, выбирая те, на которых нашли бутоны, набрали в большой ящик песка и перенесли наши трофеи на «Пегас». В тот же день «Пегас» стартовал с пустынного спутника и взял курс дальше.[41] | |
| — Кир Булычев, «Девочка с Земли», 1971 |
Теперь, когда прошло столько лет и видны все дороги и тропки как на ладони, ветвившиеся с того затуманенного далью, забытого перекрестья, проступает какой-то странный и полувнятный рисунок, о котором в тогдашнюю пору было не догадаться. Вот так в песках пустыни открывают давно сгибшие и схороненные под барханами города: по контурам, видимым лишь с большой высоты, с самолёта. Многое завеяно песком, запорошено намертво. Но то, что казалось тогда очевидностью и простотой, теперь открывается вдруг новому взору, виден скелет поступков, его костяной рисунок ― это рисунок страха.[40] | |
| — Юрий Трифонов, «Дом на набережной», 1976 |
Вертлявая, натоптанная еще Степаном Андреяновичем и Макаровной дорожка вывела ее к прибрежному ивняку. На время перестало палить солнце — как лес разросся ивняк, — а потом она вышла на увал, и опять жара, опять зной. И она стояла на этом открытом увале, смотрела на реку и глазам своим не верила: где река? где Пинега? Засыпало, завалило песком-желтяком, воды — блескучая полоска под тем берегом… Долго добиралась Лиза до воды, долго месила ногами раскаленные россыпи песков, а когда добралась, пришлось руками разгребать зеленую тину, чтобы сполоснуть зажарелое лицо.[42] | |
| — Фёдор Абрамов, «Дом», 1978 |
Пустыня, ты ― зевок Аллаха. Ты была создана им в тот день, когда Всемогущий пресытился разнообразием мира форм, выражений и лиц ― цветов и галактик, рыб и людей, горных хребтов и червей, облаков и деревьев, когда у него зарябило в глазах от их смеха, печали, отчаянья, радости, страха, безумия, и он взалкал простейшего: первоматерии без формы, такой, какова она есть, и тогда сотворил это неисчислимое множество горячего песка, пересыпаемого ладонями горизонтов из пустого в порожнее и обратно в пустое. Небо, глядя тебе в лицо, каменеет, бледнеет. Солнце стоит неподвижно, извергаясь, как вскрытый нарыв. Ветер играет с тобой, как ребёнок с дремлющим львом, дитя в необъятной песочнице, насыпающее барханы и снова ровняющее их, оставляя следы на тебе, как и брюхо гюрзы или эфы. Но они исчезают быстрее теней облаков.[43] | |
| — Евгений Чижов, «Перевод с подстрочника», 2013 |
Песок в поэзии
| — Николай Карамзин, «Послание к Александру Алексеевичу Плещееву», 1794 |
| — Леонид Трефолев, «Что я умею нарисовать?», 1870 |
| — Константин Случевский, «Песни из уголка», 1897 |
| — Владимир Нарбут, «Танцовщица», 1909 |
«Noli tangere circulos meos!» | |
| — Марк Тарловский, «Песок», 4 марта 1925 |
| — Эдуард Багрицкий, «Алдан», 1925 |
| — Дир Туманный, «Домик в Свердловске», 1926 |
| — Даниил Андреев, «Мир тебе, странник Аллаха...» (из цикла «Голоса веков», 1934) |
| — Анна Ахматова, «Пять строек великих, как пять маяков...», 1951 |
| — Варлам Шаламов, «В болотах завязшие горы...», 1937-1956 |
Кругом песок. Холмы песка. Поля. | |
| — Иосиф Бродский, «Исаак и Авраам», 1963 |
| — Олег Чухонцев, «Хорошо быть молодым офицером...», 1974 |
На оазисы дышат колючею злобой барханы, | |
| — Андрей Сергеев, «Зимние строфы», 1976 |
Наплывает чёрный парус, | |
| — Игорь Чиннов, «Наплывает черный парус...», 1976 |
Песочные часы, а где же карнавалы | |
| — Вениамин Блаженный, «Песочные часы показывают время…», 16-17 октября 1979 |
| — Генрих Сапгир, «Песок» (из книги «Тактильные инструменты»), 1999 |
Источники
- 1 2 Катаев В. Собрание сочинений в 9 т. — М.: «Худ. лит.», 1968 г.
- 1 2 В.И.Арабаджи, «Когда камни кричат». — М.: «Химия и жизнь», № 6, 1967 г.
- 1 2 Конецкий В. Вчерашние заботы: Повесть-странствие. — Л.: Советский писатель, 1990 г.
- 1 2 Вениамин Блаженный. Сораспятье. — Москва, «Время», 2009 г.
- ↑ Аверинцев С. С.. Попытки объясниться. Беседы о льтуре. — М.: «Правда», 1988 г.
- ↑ Никита Богословский, «Заметки на полях шляпы». — М.: Вагриус, 1997 г.
- ↑ В. Ф. Зуев. «Педагогические труды». — М.: Изд-во АПН, 1956 г.
- ↑ Н. И. Андрусов «Труды Арало-Каспийской экспедиции. Выпуск VI». Приложение к Трудам Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей. — СПб.: Типография Н. А. Лебедева, 1889 г.
- ↑ Козлов П.К., «Дневники монголо-тибетской экспедиции. 1923-1926», (Научное наследство. Т. 30). — СПб: СПИФ «Наука» РАН, 2003 г.
- ↑ А.А.Татищев. «Земли и люди: В гуще переселенческого движения» (1906-1921) — М.: Русский путь, 2001 г.
- 1 2 Обручев В.А. От Кяхты до Кульджи. Путешествие в Центральную Азию и Китай. — М.-Л.: Издательство Академии наук СССР, 1940 г.
- ↑ акад. А. Е. Ферсман, «Рассказы о самоцветах», издание второе. — Москва: «Наука». – 1974 год, 240 стр.
- ↑ П. П. Иванов. «Калий». — М.: «Химия и жизнь», № 12, 1968 г.
- ↑ Успенский В.А. «Апология математики, или О математике как части духовной культуры». — М.: журнал «Новый Мир», № 11-12, 2007 г.
- ↑ М. Е. Салтыков-Щедрин. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 7. — Москва, Художественная литература, 1966 г.
- ↑ РИА «Новости», Лариса Ильич: зелёный дождь в Харькове. Материал от 26.03.2008.
- ↑ И.И.Лепёхин в книге: Исторические путешествия. Извлечения из мемуаров и записок иностранных и русских путешественников по Волге в XV-XVIII вв. — Сталинград. Краевое книгоиздательство. 1936 г.
- ↑ И. И. Лепёхин. Продолженіе Дневныхъ записокъ путешествія академика и медицины доктора Ивана Лепехина по разнымъ провинціямъ Россійскаго государства въ 1770 году. Въ Санктпетербургѣ при Императорской Академіи Наукъ 1802 года
- ↑ Иван Лапин в сборнике: Купеческие дневники и мемуары конца XVIII ― первой половины XIX века. ― М.: РОССПЭН, 2007 г.
- ↑ Т. П. Пассек. «Из дальних лет», воспоминания. — М.-Л.: Academia, 1931 г.
- ↑ Петров-Водкин К.С., «Хлыновск. Пространство Эвклида. Самаркандия». — М: «Искусство», 1970 г.
- ↑ С.Д.Кржижановский. Сказки для вундеркиндов: повести, рассказы. — М.: Советский писатель, 1991 г.
- ↑ Николай Варенцов. «Слышанное. Виденное. Передуманное. Пережитое». — М.: Новое Литературное Обозрение, 2011 г.
- ↑ А.Е.Ферсман. «Воспоминания о камне». — М.: Издательство Академии Наук СССР, 1958 г.
- ↑ Обручев В.А. «В дебрях Центральной Азии». — Москва: «Государственное издательство географической литературы», 1951 г.
- ↑ Каверин В., «Открытая книга». — Москва: «Советская Россия» 1969 г.
- ↑ О.М.Куваев. «Территория». Роман. Повести. Рассказы. — Л.: Лениздат, 1982 г.
- ↑ А. М. Портнов, Магнитная память о прошлых пожарах. ― М.: «Химия и жизнь», №7, 1986 г.
- ↑ В.А.Мезенцев «Чудеса: Популярная энциклопедия». Том 2, книга 3. — Алма-Ата: Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1991 г.
- ↑ С. В. Соловьёв. «Барка». — Саратов: «Волга», № 5-6 2012 г.
- ↑ Жюль Верн. Собрание сочинений, том 2. «Путешествие к центру Земли» (пер. Н. Егоров, Н. Яковлева). — М.: ГИХЛ, 1955 г.
- ↑ Чехов А. П. Сочинения в 18 томах, Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — М.: Наука, 1974 год — том 3. (Рассказы. Юморески. «Драма на охоте»), 1884-85. — стр.436
- ↑ Аркадий Аверченко. «О хороших, в сущности, людях!» — СПб: издание „Новаго Сатирикона“, 1914 г. — стр. 64—65
- ↑ Л. Н. Андреев. Собрание сочинений в 6 т. — М.: Художественная литература, 1990—1996 г.
- ↑ «Военные приключения» (сборник). Повести и рассказы. ― М.: «Воениздат», 1965 г.
- ↑ Шишков В. Я.: «Угрюм-река». В 2 т. — М.: «Художественная литература», 1987 г.
- ↑ Платонов А.П. Потомки Солнца. Рассказы и повести. Москва, Правда, 1987 г.
- ↑ Житков Борис «Что я видел». — Киев, Вэсэлка, 1988 г.
- 1 2 И.А.Ефремов. «Нимб дракона». ― М.: Молодая Гвардия, 1992 г.
- 1 2 Трифонов Ю.В. «Дом на набережной». — М.: Эксмо, 2008 г.
- ↑ Кир Булычев. «Девочка с Земли». — М.: Детская литература, 1974 г.
- ↑ Ф. А. Абрамов, «Дом». — М., Современник, 1984 г.
- ↑ Евгений Чижов. «Перевод с подстрочника». — М.: АСТ, 2013 г.
- ↑ Н. М. Карамзин. Полное собрание стихотворений. Библиотека поэта. Большая серия. — Л.: Советский писатель, 1966 г.
- ↑ Трефолев Л.Н. Стихотворения. (из серии Библиотека поэта). — Ленинград, «Советский писатель», 1958 г.
- ↑ К. Случевский. Стихотворения и поэмы. Новая библиотека поэта. Большая серия. — Спб.: Академический проект, 2004 г.
- ↑ В. Нарбут. Стихотворения. М.: Современник, 1990 г.
- ↑ М. А. Тарловский. «Молчаливый полет». — М.: Водолей, 2009 г.
- ↑ Э. Багрицкий. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. М.: Советский писатель, 1964 г.
- ↑ Дир Туманный, «Враг своей тени»: книга стихов. — М.: 1928 г.
- ↑ Д.Л.Андреев. Собрание сочинений. — М.: «Русский путь», 2006 г.
- ↑ А.А. Ахматова. Собрание сочинений в 6 томах. — М.: Эллис Лак, 1998 г.
- ↑ Иосиф Бродский. Стихотворения и поэмы: в 2 томах. Новая библиотека поэта (большая серия). — СПб.: «Вита Нова», 2011 г.
- ↑ А. Я. Сергеев Omnibus: Роман, рассказы, воспоминания, стихи. — М.: Новое литературное обозрение, 2013 г.
- ↑ Чиннов И.В. Собрание сочинений в двух томах, Том 2. Москва, «Согласие», 2002 г.
- ↑ Сапгир Г. Лето с ангелами. (Монологи. Рисующий ангелов. Три жизни. Глаза на затылке. Аппликации. Слоеный пирог. Тактильные инструменты.) Предисл. В.Кривулина. — М.: Новое литературное обозрение, 2000 г. — 446 с.
См. также
Wikiwand - on
Seamless Wikipedia browsing. On steroids.