Чернила

Капля чернил

У этого термина существуют и другие значения, см. Чернила (значения).

Черни́ла — жидкий краситель, пригодный для письма и/или создания каких-либо изображений с помощью писчих инструментов и штампов. В русском языке слово чернила происходит от слова чёрный (так же и в ряде других языков: греч. Μελάνη, фин. musta, швед. bläck), но это слово очень рано подверглось деэтимологизации: с глубокой древности известны чернила разных цветов.

Долгое время (с древнейших времён до середины XIX века) чернила были отдельными от пишущего инструмента материалом для письма — они хранились в специальной ёмкости, чернильнице, куда пишущий макал кончик пера или расщеплённой тростинки. В наше время с чернилами чаще всего сталкиваются при работе с печатями и штампами, механическими самописцами, при письме авторучками. Отдельно стоит упомянуть изобразительное искусство и дизайнерские работы, где чернила или тушь могут использоваться для многих техник рисунка и оттискивания штампов.

Чернила в афоризмах и кратких цитатах

	...чѣмъ болѣе въ чернилахъ купороса, то онѣ хотя съ начала чернѣе, но тѣмъ скорѣе потомъ бурѣютъ, желтѣютъ и блѣднѣютъ; а чѣмъ болѣе содержится чернильныхъ орѣшковъ, то онѣ хотя съ начала и блѣднѣе, но со временемъ тѣмъ чернѣе становятся.[1]
	— Василий Севергин, «Начертаніе технологіи минеральнаго царства...», 1821

	Чернило лучше на бумагу, Чем кровь на поле бранном, лить.[2]
	— Василий Капнист, «Славолюбие», 19 октября 1822

	...я б желал здесь персону сея прекрасныя дщери знаменитого баронского дома несколько начертить, коли б черные чернила способного цвета были ея небесную красоту представить...[3]
	— Иван Лажечников, «Последний Новик», 1833

	...лама <...>, не просыпаясь, сел, вынул из-за пазухи лист бумаги, тушь и кисточку, развёл чернила и стал писать.[4]
	— Осип Сенковский, «Похождения одной ревижской души», 1834

	Как мало нужно для того, чтобы сковырнуть человека! — Или капну чернилами около твоей подписи. Кляксу сделаю… Хочешь?[5]
	— Антон Чехов, «Пережитое : Психологический этюд», 1882

	...каждый день неуклонно посылает он Вере страстные письма. И там, где падают на бумагу его слёзы, там чернила расплываются кляксами.[6]
	— Александр Куприн, «Гранатовый браслет», 1910

	Возьмите другое общеупотребительное выражение «красные чернила». Очевидно, то, что называется «чернила», было раньше только чёрное.[7]
	— Владимир Маяковский, «Война и язык», 1914

	Алых чернил взаймы у крови ― дружеский долг ― Время берет около Троицы...[8]
	— Велимир Хлебников, «Весна морю дает...» (из цикла «Тиран без Т»), 1922

	Дождись: Нева алей зари Разводит красные чернила.[9]
	— Михаил Зенкевич, «Пестель» (из цикла «Пять декабристов»), 1925

	Лицо было очень странное, ― как будто всё залито чернилами. Пьяный вылил себе на голову чернильницу? Или кто запустил в него ею? И вдруг Лелька вздрогнула: не чернила это, а кровь![10]
	— Викентий Вересаев, «Сёстры», 1929

	Чернила были горькие и пахли тюленьим жиром.
	— Борис Виан, «Осень в Пекине» (глава 3), 1946

	― Человек многое подсмотрел у насекомых, люди многое взяли у них для развития культуры… Хотя бы чернила…[11]
	— Владимир Брагин, «В стране дремучих трав», 1962

	Анилиновые красители, входящие в состав чернил, прозрачны для инфракрасных лучей, а тушь ― нет. <...> Тот же метод помогает разоблачать приписки, сделанные тушью, если основная запись сделана чернилами, и наоборот.[12]
	— Владимир Станцо, «Документ в руках эксперта», 1967

	Там, в драпированном алькове, вдруг всю захлестнуло её школьными лиловыми чернилами. <...> Чернилка-вливалка, лиловый поток, и шатко, и валко кружит потолок.[13]
	— Василий Аксёнов, «Новый сладостный стиль» (6. Чернилка-непроливайка), 1996

	Вознамерившись вести здоровый образ жизни, я стал свекольный салат запивать фиолетовыми чернилами, смешанными с красными...[14]
	— Юрий Буйда, «Щина», 2000

	Письмо попало под дождь, чернила расползлись, буквы набухли, дали побеги.[15]
	— Михаил Шишкин, «Венерин волос», 2004

	Сколько брошенных занятий, столько в черепе чернил.[16]
	— Михаил Айзенберг, «Где-то я на время спятил...» (из цикла «Двойник»), 2011

Чернила в научно-популярной литературе и публицистике

Вот, например, в этом стакане у меня находится вода, в которую я прилил несколько капель железной соли. Прибавляю немного другой жидкости (раствора танина), и бесцветный, как вода, раствор делается чёрным, как чернила, и даже нельзя сказать ― к а к чернила, потому что это сами чернила и есть. Погружаем коллоидальный мешочек, наполненный водой, в сосуд с водой же, приливаем в сосуд железной соли, а в мешок ― танина; через минуту внутри мешка, около стенок, показывается сероватый оттенок, а через несколько минут вся жидкость в мешке превращается в чернила.[17]

— Климент Тимирязев, «Жизнь растения», 1878

Кроме сажи, в состав туши входят еще чернила, составляемые из различных красильных веществ. Такими веществами служат: гранатовая корка, цинь-пи, то есть кора дерева цинь, красный сандал, Anchusa tinctoria, железный и медный купорос, гуммигут, киноварь, драконова кровь и листовое золото, мускус, яичный белок и ву-тоу. Автор не говорит, в какой пропорции и как употреблять все эти средства; видно только, что первые шесть веществ варятся, и в процеженный отвар их прибавляются в порошке следующие четыре.[18]

— Василий Черевков, «По китайскому побережью», 1898

Возьмите другое общеупотребительное выражение «красные чернила». Очевидно, то, что называется «чернила», было раньше только чёрное. Теперь появилось красное, лиловое. Название этому предмету придумать не могли, и вот склеили два слова, друг друга исключающие. На слове «красные» слово «чернила» ― это та же мешающая пуговица. Конечно, может быть, еще два месяца назад вы, невозмутимо сидя в столовой, могли два часа вести разговор, чтоб дать словесное выражение какому-нибудь пустяку. Но теперь в скучающие дни войны мы, как американцы, должны помнить «время ― деньги».[7]

— Владимир Маяковский, «Война и язык», 1914

Канифоль — это еще эфиры, клей, сургуч, асфальт, растворители, изоляционные ленты. И скипидар, если хотите знать, — это синтетическая камфора, разная парфюмерия, лекарства, дезинфекционные средства, литографские чернила, мастики, ветеринарные мази, горючее для двигателей. Если посчитать, сосновая живица дает почти девяносто разных производных для промышленности. Девяносто! Между прочим, живица была и в бутылках с зажигательной смесью… И слово-то — живица. Жизнь, заживление…[19]

— Орест Мальцев, «Встреча на лесной дороге», 1955

	...слова типа чернила — это singularia tantum 7-го согласовательного класса. Заметим, что, как и прочие singularia tantum, они могут при особой необходимости употребляться и во мн. числе (по смыслу): например, словоформа чернила может обозначать и несколько сортов чернил (ср. мыла, меди и т. п. ).[20]
	— Андрей Зализняк, «К вопросу о грамматических категориях рода и одушевленности в современном русском языке» , 1964

Два примера. Первый: паспорт, записи в котором сделаны тушью, залит черными чернилами. Второй: документ, заполненный черными чернилами, нацело залит черной же тушью. Попробуй, прочти! И та, и другая задачи вполне разрешимы с помощью методов технической экспертизы. Задача с паспортом, пожалуй, проще. Анилиновые красители, входящие в состав чернил, прозрачны для инфракрасных лучей, а тушь ― нет. Запись, которая кажется безвозвратно утраченной, фотографируется в инфракрасных лучах; снимок восстанавливает первоначальную картину. Тот же метод помогает разоблачать приписки, сделанные тушью, если основная запись сделана чернилами, и наоборот.[12]

— Владимир Станцо, «Документ в руках эксперта», 1967

...в начале нашего столетия были распространены чёрные чернила двух сортов: железо-галловые и кампешевые. Первые содержали соли железа, вторые ― хрома. Начать реставрацию не теми реактивами значит почти наверняка окончательно погубить документ. Поэтому реставрации всегда предшествует анализ, цель которого ― точно установить тип чернил. Делается это так. Прежде всего, документ фотографируют. Затем с сохранившихся участков записи аккуратно соскабливают немного высохших чернил; этот соскоб растворяют в воде или спирте, раствор фильтруют, выпаривают, а остаток (можете представить сколько его получается!) делят на несколько порций. Итак, подготовка закончена, можно приступать к анализу. Первую порцию порошка обработали каплей соляной кислоты ― проба дала жёлтое окрашивание. Вторая и третья пробы обесцветились, когда на них подействовали азотной и щавелевой кислотами. А вот проба с 5%-ным раствором едкого натра приобрела красную окраску. Еще несколько подобных «цветных» реакций и эксперт сделал первое заключение: текст написан железо-галловыми чернилами.[12]

— Владимир Станцо, «Документ в руках эксперта», 1967

Чернила в мемуарах и художественной прозе

Я приготовлялъ для собственнаго употребленія хорошія писчія чернила изъ трехъ частей, на вѣсъ, до бѣла пережженаго желѣзнаго купороса съ двумя частями чернильныхъ орѣшковъ и одною частію камеди. Все сіе растеревъ мелко, варилъ съ достаточнымъ количествомъ воды помѣшивая деревянною палочкою, пока при вынутой пробѣ чернила оказывалися надлежащаго качества. Сперва варится купоросъ, потомъ прикладываются орѣшки, а подъ конецъ камедь. Готовыя чернила процѣживалъ сквозь чистую старую салфетку. Замѣтить при семъ должно, что чѣмъ болѣе въ чернилахъ купороса, то онѣ хотя съ начала чернѣе, но тѣмъ скорѣе потомъ бурѣютъ, желтѣютъ и блѣднѣютъ; а чѣмъ болѣе содержится чернильныхъ орѣшковъ, то онѣ хотя съ начала и блѣднѣе, но со временемъ тѣмъ чернѣе становятся.[1]

— Василий Севергин, «Начертаніе технологіи минеральнаго царства...», 1821

«Я б желал, ― говорил панегирист, описывая наружность Луизы, ― я б желал здесь персону сея прекрасныя дщери знаменитого баронского дома несколько начертить, коли б черные чернила способного цвета были ея небесную красоту представить: будешь ты, читатель, доволен, коли своему уму представишь одно такое лицо и тело, которых точнейшее изображение имеется без порока, белый цвет в самом высочестве, приятность же преизящную всего света.[3]

— Иван Лажечников, «Последний Новик», 1833

	Всадник в желтом халате и лисьей шапке ускакал на небо по лучу, который быстро свертывался в трубку вслед за удаляющимся верблюдом. А когда он ускакал, лама Мегедетай-Корчин-Угелюкчи, не просыпаясь, сел, вынул из-за пазухи лист бумаги, тушь и кисточку, развел чернила и стал писать. Он спал, а рука его писала. И писала не рука, а душа его писала его рукою. Это было великое чудо!!.[4]
	— Осип Сенковский, «Похождения одной ревижской души», 1834

	13 января для меня чёрный день; справился по дневнику моему, и сряду три года в этот день сокрушает меня бедствие. Третьего году собака изорвала шинель ― это так и записано; прошлого году, ночью, по темноте, глотнул ошибкою из бутылки чернил вместо кислых щей, и прескверных, видно с купоросом. Нынче ― даже страшно и неприятно писать, что случилось; однако же написать для порядку должно...[21]
	— Владимир Даль, «Жизнь человека, или Прогулка по Невскому проспекту», 1843

— А таким… Как меня пять лет тому назад фон Кляузен погубил… Хе-хе-хе. Очень просто… Возьму около твоей фамилии и поставлю закорючку. Росчерк сделаю. Хе-хе-хе. Твою подпись неуважительной сделаю. Хочешь? Я побледнел. Действительно, жизнь моя была в руках этого человека с сизым носом. Я поглядел с боязнью и с некоторым уважением на его зловещие глаза… Как мало нужно для того, чтобы сковырнуть человека! — Или капну чернилами около твоей подписи. Кляксу сделаю… Хочешь? Наступило молчание. Он с сознанием своей силы, величавый, гордый, с губительным ядом в руке, я с сознанием своего бессилия, жалкий, готовый погибнуть — оба молчали.. Он впился в мое бледное лицо своими буркалами, я избегал его взгляда…[5]

— Антон Чехов, «Пережитое : Психологический этюд», 1882

«Великий вождь Дакома» не хочет учиться: во-первых, теперь — лето, а во-вторых, у него заноза в пальце и поэтому неловко писать. Но по осмотру оказывается, что заноза на левой руке, и приходится сесть за скучное занятие. Шуточное ли дело две страницы исписать и всё одно и то же: «Я должен быть внимательным и не делать клякс»… Тоска да и только! <...> «И не делать клякс», — старательно выводит узник, завидуя в душе своей сестре Нинке и Жене-девочке: те — гораздо прилежнее и давно кончили свои уроки, и теперь, наверное, готовят в саду обед для своих кукол; они отделались, а ты вот тут сиди! — Мама, чернила засохли, — кричит великий индейский вождь. — Я тебе подолью сейчас новых, — отвечает мама и действительно подливает. — Держи пальцы, как я сказала, — говорит она, — смотри, ты весь в чернилах. И что это у тебя за буквы? Разве это Д? Это какой-то крендель; а Ѣ? Боже ты мой, что это за ять? У тебя все буквы точно падают.[22]

— Пётр Оленин, «Будущие люди : Из невозвратного. Рассказ», 1904

Однако излишняя благосклонность повара Луки заставляет его обратиться в бегство. Вот он в сумасшедшем доме. А вот постригся в монахи. Но каждый день неуклонно посылает он Вере страстные письма. И там, где падают на бумагу его слёзы, там чернила расплываются кляксами. Наконец он умирает, но перед смертью завещает передать Вере две телеграфные пуговицы и флакон от духов ― наполненный его слезами…[6]

— Александр Куприн, «Гранатовый браслет», 1910

От глубокой снежной тишины было жутко. В сугробе под забором чернело что-то большое. Чернело, шевелилось. Пьяный? Поднялся было на руках человек, опять упал. Пьяный-то словно и пьяный, а только слишком как-то все странно у него. Небо низко налегло на землю. Выли собаки. Одолевая жуть, Лелька подошла к сугробу. Человек уже лежал неподвижно, боком. Лицо было очень странное, ― как будто все залито чернилами. Пьяный вылил себе на голову чернильницу? Или кто запустил в него ею? И вдруг Лелька вздрогнула: не чернила это, а кровь! Да, кровь! Лелька наклонилась. Кепка валялась в снегу, густые волосы слиплись от крови, и кровью было залито лицо. Лелька тихо застонала: это был Юрка.[10]

— Викентий Вересаев, «Сёстры», 1929

	— Какой же вы недотепа, — покачал головой начальник. — Опять кляксу поставили… — Простите, господин Сакнуссем, я… — Немедленно сведите! — приказал Сакнуссем. Клод склонился над кляксой и принялся старательно её вылизывать. Чернила были горькие и пахли тюленьим жиром.
	— Борис Виан, «Осень в Пекине» (глава 3), 1946

― Человек многое подсмотрел у насекомых, люди многое взяли у них для развития культуры… Хотя бы чернила… Я, конечно, стал сразу же объяснять, что чернила производятся из анилиновых красок. ― Вы, видно, не понимаете, о чем я говорю, ― возразил Думчев. ― Человек еще до ваших красок заметил чернильно-ореховую муху и те странные наросты, которые она делала на растениях, ― чернильные орешки… , а какой скачок сделала с их появлением человеческая культура. Наблюдать, исследовать жизнь насекомых. Здесь столько богатств! ― Чернила ― это мелочь, ― возразил я. ― Насекомое прокалывает лист, ― продолжал Думчев, оставив без внимания мои слова, ― откладывает яичко, потом образуется орешек, в котором живет личинка. И люди стали приготовлять из этих дубовых орешков чернила.[11]

— Владимир Брагин, «В стране дремучих трав», 1962

В тайге нам не нужны чернила. Дождь, слёзы, кровь растворят любые чернила, любой химический карандаш. Химические карандаши нельзя посылать в посылках, их отбирают при обысках – этому есть две причины. Первая: заключённый может подделать любой документ; вторая: такой карандаш – типографская краска для изготовления воровских карт, «стирок», а стало быть... Допущен только чёрный карандаш, простой графит. Ответственность графита на Колыме необычайна, особенна.

— Варлам Шаламов, «Воскрешение лиственницы» («Графит»), 1967

По концам ― вместо гантельных шаров ― располагались как бы небольшие тарелочки шлифованными плоскостями наружу, точь-в-точь тарелки вагонных буферов. Дело это распиливалось, а внутри стальной оболочки оказывался металлический натрий. И в тарелочках, и в перемычке. Металлический натрий ― субстанция мягкая, вязкости сильно загустевшего белого мёда. Он выковыривался чем-нибудь железным, и добытые кусочки можно было бросить, допустим, в чернильницу, где натрий начинал бегать-бегать, бегать-бегать и, потихоньку раскаляясь, вовсе самоуничтожался. Чернила ― тоже.[23]

— Асар Эппель, «На траве двора», 1992

Нью-Йорк меж тем переходил к ночному режиму, темнели небесные колодцы, на дне их зажигались вывески. Она уже подходила к зданию миссии СССР, когда увидела в начале квартала запаркованный вдоль тротуара удлиненный серебристый лимо с четырьмя отражающими окнами и с одним открытым, из которого лилась сладкая латиноамериканская музыка. Почему-то она остановилась и уставилась на этот блядовоз, на который смотреть совсем не пристало члену КСЖ. Почему-то ей показалось, что эта тачка к ней самой имеет какое-то отношение. И не ошиблась. Рядом с лимузином стояли и смотрели на нее двое: один обыкновенный американский молодой человек, а второй совершенно необыкновенный некто, длинноватый и очень узкий, в серебристом под цвет лимузина костюме и с лиловой, как чернила детских лет, кожей. Ну вот она и судьба моя явилась, медленно подумала она страшноватенькую мысль. Судьба эта в дальнейшем стала развиваться в виде пошловатенького водевиля. Вдруг она узнала этого, чернильного. Тот самый Альбер, что ли, Бланманже, или как его там, что третьего дня на улице приставал, предлагал ей богатство за одну ночь. <...> Страсть открывает бархатный рот до глубины гортани, видна вибрация голосовых связок, тремоло. Они едут в «Плазу», и вот они в «Плазе»! Просторы «президентского суита», набор филиппинских слуг, судки с серебряными крышками, мортиры шампанского по шестьсот долларов за штуку. Она, конечно, цен сих не знала, но мы-то знаем и не желаем держать читателя в «разумных пределах». – Ладно, – сказала она влюбленному барону. – Пошли в спальню! Там, в драпированном алькове, вдруг всю захлестнуло ее школьными лиловыми чернилами. Сама вдруг уподобилась непроливайке из тех, с конусовидными внутренностями, что, как ни переверни, держали все в себе. Когда-то такими чернилами на промокашке рисовала крошка кавказских джигитов с внешностью Шапоманже. Сейчас этот джигит оказался главным предметом всего набора, длинной ручкой-вставочкой с пером № 86, которым он ее остервенело трахал. Чернилка-вливалка, лиловый поток, и шатко, и валко кружит потолок. Свобода мерещилась усталому уму Анисьи.[13]

— Василий Аксёнов, «Новый сладостный стиль» (6. Чернилка-непроливайка), 1996

Вознамерившись вести здоровый образ жизни, я стал свекольный салат запивать фиолетовыми чернилами, смешанными с красными, чтобы цветом они не отличались от салата. Гармония важна даже в мелочах, особенно если речь идет о здоровом образе жизни. Организм мой отреагировал на такое питание нормально. Разве что сны, которые раньше я видел отпечатанными на машинке или при помощи принтера, отныне являются мне написанными от руки на вырванных из ученической тетрадки листках в косую линейку.[14]

— Юрий Буйда, «Щина», 2000

Забыть ли школу № 72, где я был в классе один еврей, где были ученики на три-пять лет старше меня, где завуч был антисемит, и братья Морозовы (один из них полуидиот), тоже не любившие евреев, делали мне темную, и я не знал, кто из братьев меня бил. Наконец мне это надоело, и я вылил бутылёк с чернилами одному на голову, а другому этим пузырьком дал по башке! И когда они пытались отомстить, Славка Орлов, культурист, переросток, здоровяк, сказал: «Если кто обидит Ромку, будет иметь дело со мной!» Потом его посадили за убийство, и он пропал. Но вообще-то это были случаи единичные. В Одессе был легкий антисемитизм, даже с юмором, хотя время от времени кто-нибудь обязательно вскакивал на стол на перемене и кричал: «Бей жидов ― спасай Россию!»[24]

— Роман Карцев, «Малой, Сухой и Писатель», 2001

― Умывался без конца, ― с готовностью продолжила девочка. ― Смыл он ваксу и чернила с неумытого лица. Умытая, досуха вытертая и причёсанная, белобрысая девчушка, с белым же хвостиком волос на затылке, засветилась, словно свежая редисочка из грядки. ― Будем, будем умываться По утрам и вечерам! ― звонко читала она по дороге из умывальника и смолкла лишь над едой. Девочка хлебала борщ жадно, пригнувшись к миске и по сторонам поглядывая, будто боялась, что остановят её.[25]

— Борис Екимов, «Продажа», 2001

	Известный в Москве доктор-гипнотизер Даль излечил Рахманинова от пьянства, убедив его в том, что водка ― это керосин, и из чувства благодарности композитор посвятил ему свой второй концерт. Письмо попало под дождь, чернила расползлись, буквы набухли, дали побеги. Перед тем как выброситься с балкона, бросила вниз тапочек, смотрела, как он отлетел на середину улицы.[15]
	— Михаил Шишкин, «Венерин волос», 2004

Скользя по бумаге, острое перо выдирало из нее крошечные волокна и довольно быстро (под рукой мальчика ― уже минуты через две) начинало писать неряшливо, тонкие линии становились толстыми, а толстые ― неровными; тут пригождалась перочистка: пять-шесть круглых байковых тряпочек (или кусочков кожи с замшевой изнанкой) размером чуть меньше детской ладошки, скрепленных в центре никелированной заклепкой. Перо макалось в чернильницу-непроливайку: пластмассовый сосуд (тусклыми полосами подражавший строению мрамора) в виде пустотелого усеченного конуса со сглаженными краями и бортами, загнутыми глубоко внутрь, почти до самого дна. Мальчик наливал в нее слишком много чернил, и фиолетовые пятна обильно покрывали пальцы его правой руки. Иногда он забывал стряхивать лишние чернила, тогда посреди страницы прописей появлялась клякса, и все задание приходилось переделывать. “Как курица лапой, ― сказала однажды учительница. ― У тебя особый талант”.[26]

— Бахыт Кенжеев, «Из Книги счастья» , 2007

Чернила в поэзии

Чернильная клякса в детском письме

	Подруга думы праздной, Чернильница моя; Мой век разнообразный Тобой украсил я. <...> С глупцов сорвав одежду, Я весело клеймил Зоила и невежду Пятном твоих чернил... Но их не разводил Ни тайной злости пеной, Ни ядом клеветы. И сердца простоты Ни лестью, ни изменой Не замарала ты.[27]
	— Александр Пушкин, «К моей чернильнице», 1821

	Зачем же вслед сей, на отвагу, И мне с пером не поспешить? Чернило лучше на бумагу, Чем кровь на поле бранном, лить. Быть может, если муз покровом Пермесский прешагну поток, Под лучезарным Феба кровом Сорву из лавра ― хоть листок.[2]
	— Василий Капнист, «Славолюбие», 19 октября 1822

	Я номер взял в гостинице, известной Тем, что она излюбленный приют Людей, как я, которым в мире тесно; Слегка поужинал, спросил Бутылку хересу, бумаги и чернил И разбудить себя велел часу в девятом.[28]
	— Алексей Апухтин, «Из бумаг прокурора», 1888

	В этой стране Алых чернил взаймы у крови ― дружеский долг ― Время берет около Троицы, Когда алым пухом Алеют леса̀-недотроги, Зеленой нежной ресницей широкие.[8]
	— Велимир Хлебников, «Весна морю дает...» (из цикла «Тиран без Т»), 1922

	В дожде ночном ализарин, И тушь граниты очернила. Дождись: Нева алей зари Разводит красные чернила.[9]
	— Михаил Зенкевич, «Пестель» (из цикла «Пять декабристов»), 1925

	Пускай не вино, а простые чернила сюда по утрам наливает Гаврила — мы выпьем чернила из этих бокальчиков за чистую совесть у взрослых и мальчиков.
	— из мультфильма «Федя Зайцев», 1948

	Так тихо, что далёкая звезда, мерцающая в виде компромисса с чернилами ночного купороса, способна слышать шорохи дрозда в зелёной шевелюре кипариса.[29]
	— Иосиф Бродский, «Друг, тяготея к скрытым формам лести...» 1970

	Чернильница, Которой Лютер в чёрта Швырнул, она прольется неспроста! Чернильница, Которой в чёрта Лютер Сердито запустил в полубреду, Чтоб не паскудил бес, не баламутил Благочестивым людям на беду! Очнулся Лютер, И чернила вытер Он с пола, со стены и со стола. Изгнал он дьявола, И гнев он свой насытил, Чтоб добродетель сладко не спала![30]
	— Леонид Мартынов, «Чернильница Лютера», 1979

	Где-то я на время спятил, что-то Гофман сочинил. Сколько брошенных занятий, столько в черепе чернил.[16]
	— Михаил Айзенберг, «Где-то я на время спятил...» (из цикла «Двойник»), 2011

Источники

1. 1 2 Севергин В. М. Начертаніе технологіи минеральнаго царства, изложенное трудами Василья Севергина... Томъ первый. С. Петербургъ. При Императорской Академіи Наукъ. 1821 г.
2. 1 2 В. В. Капнист. Избранные произведения. Библиотека поэта. Большая серия. — Л.: Советский писатель, 1973 г.
3. 1 2 Иван Лажечников, «Последний Новик» 1833 г. (текст)
4. 1 2 Сенковский О.И. «Сочинения Барона Брамбеуса». — М.: Советская Россия, 1989 г.
5. 1 2 Чехов А. П. Сочинения в 18 томах, Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — М.: Наука, 1974 год — том 1. (Рассказы. Повести. Юморески), 1880-1882. — стр.469
6. 1 2 А. И. Куприн. Собрание сочинений в 9 т. Том 5. — М.: «Художественная литература», 1972 г.
7. 1 2 Маяковский В. «Проза поэта». ― М.: Вагриус, 2001 г.
8. 1 2 В. Хлебников. Творения. — М.: Советский писатель, 1986 г.
9. 1 2 Зенкевич М.А., «Сказочная эра». Москва, «Школа-пресс», 1994 г.
10. 1 2 Вересаев В.В. «К жизни». — Минск: Мастацкая лiтаратура, 1989 г.
11. 1 2 В.Брагин. «В стране дремучих трав.». — М.: Детская литература, 2004 г.
12. 1 2 3 В. В. Станцо. «Документ в руках эксперта». — М.: «Химия и жизнь», № 2, 1967 г.
13. 1 2 Василий Аксёнов. «Новый сладостный стиль». — М.: Эксмо-Пресс, ИзографЪ. 1997 г.
14. 1 2 Юрий Буйда, «Щина», рассказ. — М.: журнал «Знамя», №5 за 2000 г.
15. 1 2 Михаил Шишкин, «Венерин волос» — М.: «Знамя», №4 за 2005 г.
16. 1 2 М. Айзенберг. Случайное сходство. — М.: Новое издательство, 2011 г.
17. ↑ К.А.Тимирязев. «Жизнь растения» (по изданию 1919 года). — М.: Сельхозгиз, 1936 г.
18. ↑ В. Д. Черевков, «По китайскому побережью». — СПб.: «Исторический вестник», № 4, 1898 г.
19. ↑ О. Мальцев. Встреча на лесной дороге. — М.: «Крестьянка», № 7, 1955 г.
20. ↑ Андрей Зализняк. К вопросу о грамматических категориях рода и одушевленности в современном русском языке. — М.: издательство "Наука", «Вопросы языкознания», №3, 1964 г.
21. ↑ В. И. Даль (Казак Луганский), Повести. Рассказы. Очерки. Сказки. — М.-Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1961 г.
22. ↑ Оленин П. А. На вахте. — СПб.: Типография П. П. Сойкина, 1904 г. — С. 30.
23. ↑ Асар Эппель. «Шампиньон моей жизни». — М.: Вагриус, 2000 г.
24. ↑ Роман Карцев, «Малой, Сухой и Писатель». — М.: Вагриус, 2001 г.
25. ↑ Борис Екимов. Пиночет. Москва, «Вагриус», 2001 г.
26. ↑ Бахыт Кенжеев. Из Книги счастья. — М.: «Новый Мир», №11, 2007 г.
27. ↑ Пушкин А.С. Полное собрание сочинений, 1837-1937: в шестнадцати томах, Том 1
28. ↑ Апухтин А.Н. Полное собрание стихотворений. Библиотека поэта. Большая серия. Третье издание. Ленинград, «Советский писатель», 1991 г.
29. ↑ Иосиф Бродский. Собрание сочинений: В 7 томах. — СПб.: Пушкинский фонд, 2001 г. Том 1.
30. ↑ Л. Мартынов. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. — Л.: Советский писатель, 1986 г.

См. также

• Симпатические чернила
• Чернильница
• Чертёж
• Тушь
• Акварель
• Гуашь
• Клякса
• Ляпсус
• Автор
• Письмо
• Скипидар
• Черника
• «Чернильное сердце»

Поделитесь цитатами в социальных сетях:  ВКонтакте •  Facebook •  Твиттер •  Живой Журнал