Бирючина

Ягоды бирючины обыкновенной

Бирючи́на или лигу́струм (лат. Ligústrum)^{[комм. 1]} — вечнозелёные, а также листопадные кустарники и небольшие деревца из семейства масли́нных (латин. Oleaceae), растущие в умеренном и субтропическом климате, часто — красивоцветущие и с душистыми цветами. К ботаническому роду бирючина относится около полусотни видов.^{[комм. 2]}

Маленькие красивые деревца, бирючины очень давно стали традиционным материалом для выращивания бонсай, они относятся к числу неприхотливых, несложных для формирования и быстрорастущих видов. Также разные виды бирючины — выносливые и популярные садово-парковые растения, широко используются для создания живых изгородей, они легко переносят стрижку и формируют густую геометрическую крону. Кроме того, бирючина теневынослива и прекрасно приспосабливается к самым разным условиям содержания.

Бирючина в коротких цитатах

	Лик радостью небесной не скудеет В оправе бирючины, анемона.[1]
	— Анджело Полициано, «Стансы на турнир» (книга первая, XVIV), 1478

	Изображу, как увидел ястреба в кустах бирючины над оврагом, ― огромного, коричневого с белым...[2]
	— Сергей Сергеев-Ценский, «Взмах крыльев», 1904

	Бирючина — то же, что бересклет (Evonymus), или крушина, <...> , обычно же Ligustrum vulgare.
	— Словарь Брокгауза и Ефрона, «Бирючина», 1907

	Род конского черепа ― кость, К нему наклоняется жость.[3]
	— Велимир Хлебников, «В лесу», 1913

	...я волна, я цепь, которой всю ночь громыхает наш Рекс в кустах бирючины.
	— Хулио Кортасар, «Дальняя» (Далёкая), 1951

	...гравийные дорожки сбивались в кружок, чтобы поглядеть, как ты нагибалась за мячом, улетевшим под бирючину...[4]
	— Владимир Набоков, «Другие берега», 1954

	Многие виды весьма декоративны в период цветения и плодоношения. Прекрасно формируется и широко используется в озеленении для создания бордюров, живых изгородей и стриженых форм.[5]
	— Виктор Холявко, Дмитрий Глоба-Михайленко, «Дендрология», 1979

	...особую ценность представляют формы <бирючины обыкновенной> с пёстрой окраской листвы.[5]
	— Виктор Холявко, Дмитрий Глоба-Михайленко, «Дендрология», 1979

	Мелкие чёрные плоды бирючины обыкновенной в кистях не съедобны и заслужили название «волчьи ягоды».[6]
	— Юрий Карпун, «Природа района Сочи», 1997

	В живых изгородях сейчас настоятельно рекомендуют использовать бирючину обыкновенную (Ligustrum vulgaris). Но этот кустарник <...> обладает крайне ядовитыми листьями и плодами.[7]
	— Александр Чечуров, «Эй, ты, дурень, перестань есть соседскую герань!» 2002

	Белёсые метёлки бирючины Приветствуют меня в мой день рожденья...
	— Татьяна Ненахова, «Бирючина», 2014

Бирючина в публицистике и научно-популярной прозе

Бирючина китайская с бутонами (бонсай)

	Бирючина — то же, что бересклет (Evonymus), или крушина (Rhamnus), обычно же Ligustrum vulgare, кустарник из сем. масляных (Oleaceae), до 3 м высотою, с супротивными, продолговато-ланцетными листьями, с белыми цветками в кистях...
	— Словарь Брокгауза и Ефрона, «Бирючина», 1907

Род <Ligustrum> насчитывает 30 видов, из которых три дико растут в СССР. Листопадные или вечнозелёные кустарники или небольшие деревья. Листья простые, цельные, расположение супротивное. Цветки обоеполые, мелкие, собраны в верхушечных метёлках. Плод — костянка. Хорошо переносит городские условия. Дымо- и газоустойчива. Засухоустойчива. Листопадные виды довольно зимостойки. Теневынослива. К почвенным условиям не требовательна. Многие виды весьма декоративны в период цветения и плодоношения. Прекрасно формируется и широко используется в озеленении для создания бордюров, живых изгородей и стриженых форм. Рекомендуется также для посадки небольшими группами и отдельными растениями, особенно формы с листвой, имеющей пёструю, золотистую или другую декоративную окраску.[5]

— Виктор Холявко, Дмитрий Глоба-Михайленко, «Дендрология», 1979

	<Бирючина обыкновенная> довольно морозостойка, но в Москве концы побегов ежегодно обмерзают. Известно много декоративных форм, из которых особую ценность представляют формы с пёстрой окраской листвы.[5]
	— Виктор Холявко, Дмитрий Глоба-Михайленко, «Дендрология», 1979

	Косогор над дорогой темнел зарослями бирючины, ежевики, держидерева.[8]
	— Фазиль Искандер, «Сандро из Чегема», 1989

	Мелкие чёрные плоды бирючины обыкновенной в кистях не съедобны и заслужили название «волчьи ягоды».[6]
	— Юрий Карпун, «Природа района Сочи», 1997

	В живых изгородях сейчас настоятельно рекомендуют использовать бирючину обыкновенную (Ligustrum vulgaris). Но этот кустарник мало того, что не образует в условиях Подмосковья густой красивой изгороди, так еще и обладает крайне ядовитыми листьями и плодами. Я советую подумать, прежде чем высаживать вдоль границ сада десятки ядовитых кустов.[7]
	— Александр Чечуров, «Эй, ты, дурень, перестань есть соседскую герань!» 2002

	Сад окружён живой изгородью из бирючины, требующей достаточно частой подрезки.[9]
	— Анастасия Глинская, «Анализируй это», 2003

Бирючина в мемуарах, письмах и дневниковой прозе

Впрочем, к поясу моему на верёвочке был привязан по-охотничьи, за шейку, хвостом вниз, полуощипанный голубь, счастливо отбитый мною у ястреба. Этот голубь был моей гордостью. Я представлял, как буду рассказывать об этом сестрёнке Тане подробно и обстоятельно. Изображу, как увидел ястреба в кустах бирючины над оврагом, ― огромного, коричневого с белым; он сидел и рвал перья крючковатым клювом, и голубиное мясо краснело под его когтями.[2]

— Сергей Сергеев-Ценский, «Взмах крыльев», 1904

	В читаемой сейчас книге встретились названия растений: таволга, медуница, клещевина, бирючина. В переводных книжках полно таких ничего не говорящих мне названий ― уверен, что они ничего не говорят и переводчику и взяты из словаря. <...> Клещевина, например, что такое? Какая-то разновидность молочая, по-моему. Перевёл бы молочай. А бирючина вообще не понятно.[10]
	— Николай Работнов, Дневник, 11 сентября 1982

Бирючина в беллетристике и художественной прозе

Ехали мы быстро, — на всех главных станциях нас ждали подставные лошади. На другой день, после безостановочной езды, мы увидали Хожели, или вернее — готическую крышу домашнего минарета, светящегося в лучах заходящего солнца. Вскоре мы въехали на плотину, обсаженную вербами и бирючиной. По обеим сторонам плотины широко расстилались два огромных пруда. Нас встретило сонное и ленивое кваканье лягушек, гнездящихся около заросших травою берегов в воде, согретой дневным зноем. По всему было видно, что день клонится к концу.

— Генрик Сенкевич, «Ганя», 1876

	По тёплому снегу, по такому же, каким был он только в раннем детстве, пробрался он мимо сплошь закутанных кустов жасмина, чилиги,[комм. 3] бирючины, мимо скамеек, покрытых снежными узкими пуховиками, шёл, увязая, купаясь в снегу, падавшем с веток, и уже две кудлатых дворняги, Жулик и Шарик, путались за ним, застревая по брюхо и мотая круглыми головами...[2]
	— Сергей Сергеев-Ценский, «Печаль полей», 1909

После обеда, в мёртвые часы, тут было принято спать под деревьями на дубовых решетчатых лежанках, но старуха, прижав к подбородку свою ковровую шаль, обошла на прямых ногах посыпанные жёлтым песком аллеи парка, где ели, сосны и берёзы вытягивались одинаково прямые, ровные, высокие, где между ними кустились черемуха, бузина, бересклет, бирючина, а подо мхом и папоротником гнездились сыроежки, маслята, подгрузди.[11]

— Сергей Сергеев-Ценский, «Счастливица», 1931

	...я гашу все огни вокруг себя и на себе — выключаю светильники, снимаю драгоценности, — раздеваюсь под разноголосицу всего, что мельтешило днём вокруг меня, пытаюсь уснуть — и вот я ужасающий полнящийся звоном колокол, я волна, я цепь, которой всю ночь громыхает наш Рекс в кустах бирючины.
	— Хулио Кортасар, «Дальняя» (Далёкая), 1951

Корни, корни чего-то зелёного в памяти, корни пахучих растений, корни воспоминаний, способны проходить большие расстояния, преодолевая некоторые препятствия, проникая сквозь другие, пользуясь каждой трещиной. Так эти сады и парки шли с нами через Европу: гравийные дорожки сбивались в кружок, чтобы поглядеть, как ты нагибалась за мячом, улетевшим под бирючину, но там, на тёмной сырой земле ничего не было кроме пробитого, лиловатого, автобусного билетика.[4]

— Владимир Набоков, «Другие берега», 1954

Облака, целых два дня кроившие и перекраивавшие небо, так и не сумев его обложить, куда-то скрылись. Так кончается ничем, подумал Кязым, всякое слишком затянувшееся дело. Луны ещё не было, но белые камни верхнечегемской дороги посвечивали в темноте. Косогор над дорогой темнел зарослями бирючины, ежевики, держидерева. В темени кустов, как странные призраки допотопных животных, серели огромные валуны. Оттуда доносилась песнь цикад. Язык вселенского безмолвия и грусть вечности угадывались в покорном тиканье цикад, тогда как далекий лай собак напоминал о тепле человеческого жилья, об уюте временной радости жизни.[8]

— Фазиль Искандер, «Сандро из Чегема», 1989

Бирючина в поэзии

Цветы бирючины (Саарбрюкен)

	От глаз её покоем сладким веет, Но в них пылает факел Купидона, И там эфир тотчас же просветлеет, Где только ни пройдет младая донна, Лик радостью небесной не скудеет В оправе бирючины, анемона.[1]
	— Анджело Полициано, «Стансы на турнир» (книга первая, XVIV), 1478

	Чтоб злаком лугов молодиться, Пришла на заре молодица. Род конского черепа ― кость, К нему наклоняется жость.[3]
	— Велимир Хлебников, «В лесу», 1913

	Белёсые метёлки бирючины Приветствуют меня в мой день рожденья, И этот день – отнюдь не наважденье, А сочетанье следствий и причины. <...> Не ангел я, и не совсем Горгона. И не меняю суетно личины. Вот породнилась как-то с бирючиной: Неяркою, зато вечнозелёной!
	— Татьяна Ненахова, «Бирючина», 2014

Комментарии

1. ↑ Иногда бирючину обыкновенную называют ещё жостью, а также и «волчьей ягодой» вообще (название общее для многих растений с красивыми ядовитыми плодами-ягодами, красными, оранжевыми или чёрными). К примеру, бирючина китайская известна также под названиями волчья ягодка, лигустри́на и лигустри́н.
2. ↑ Из полусотни видов бирючины — несколько распространены в Европе, Северной Африке, Азии и в Австралии, однако центр видового разнообразия находится в Азии: на Гималаях, в Китае, Японии и на Тайване.
3. ↑ Чили́гой или, иногда дерезо́й в России часто называют карагану (или дерезу) кустарниковую (Caragana frutex) — высокорослый распространённый кустарник из семейства бобовых.

Источники

1. 1 2 Лоренцо Медичи, ‎Анджело Полициано, ‎Луиджи Пульчи. Лоренцо Медичи и поэты его круга. Избранные стихотворения и поэмы (перевод с итальянского Александра Триандафилиди). — М.: Водолей, 2017 г. — 285 с.
2. 1 2 3 Сергеев-Ценский С. Н. Собрание сочинений. В 12 томах. Том 1. — М.: «Правда», 1967 г.
3. 1 2 В. Хлебников. Творения. — М.: Советский писатель, 1986 г.
4. 1 2 Владимир Набоков. «Другие берега». — М.: Книжная палата, 1988 г.
5. 1 2 3 4 В. С. Холявко, Д. А. Глоба-Михайленко, «Дендрология и основы зелёного строительства». — М., «Высшая школа», 1980 г., тир. 40 000. — стр.53
6. 1 2 Карпун Ю. Н. Природа района Сочи. Рельеф, климат, растительность. (Природоведческий очерк). — Сочи, Субтроп. ботан. сад Кубани, 1997 г.
7. 1 2 Александр Чечуров. «Эй, ты, дурень, перестань есть соседскую герань!» — М., журнал «Сад своими руками», от 15 декабря 2002 г.
8. 1 2 Ф. А. Искандер. «Сандро из Чегема». Книга 2. — М.: «Московский рабочий», 1989 г.
9. ↑ Анастасия Глинская. Анализируй это. — М., журнал «Сад своими руками», от 15 сентября 2003 г.
10. ↑ Н. С. Работнов. Дневник, записные книжки. ― Прожито, "1966-01-01"&diaries=%5B53%5D 1985 г.
11. ↑ Сергеев-Ценский С. Н. Собрание сочинений. В 12 томах. Том 3. — М.: «Правда», 1967 г.

См. также

• Волчья ягода
• Жасмин
• Гортензия
• Дикий жасмин
• Маслина
• Сирень
• Ясень