Loading AI tools
выявление противоречий, выявление ошибок и их разбор (анализ), обсуждение чего-либо с целью дать оценку исламу Из Википедии, свободной энциклопедии
Кри́тика исла́ма — выявление противоречий, ошибок и их разбор (анализ), обсуждение чего-либо с целью дать оценку исламу.
Критика ислама возникла уже во время начала деятельности Мухаммада — сначала со стороны мекканских язычников, поздне́е — со стороны жителей стран, подвергавшихся мусульманской экспансии. По мере роста известности ислама в мире возникала критика от тех, кто с исламом напрямую не сталкивался. Так, ранние критики из числа христиан, жившие до 1000 гг., склонны были рассматривать ислам в качестве радикальной христианской ереси[1].
Поздне́е критика возникла как внутри самого мусульманского мира, так и со стороны иудейских и христианских авторов[2][3][4][5].
Объектами критики ислама становятся следующие вопросы:
То, что Мухаммад мог предсказать определённые события, не доказывает то, что он был пророком: он, возможно, смог угадать, но это не значит, что он действительно знал о будущем. И, конечно же, тот факт, что он смог пересказать события из прошлого, не доказывает то, что он был пророком, потому что он мог прочитать об этих событиях в Библии и, если бы он был неграмотным, всё равно кто-то мог прочитать Ветхий Завет для него[16].
Они цитируют свои священные книги, хотя факты говорят мне, что они являются вымыслом от начала и до конца. О Разум, ты один говоришь истину. Так пусть же погибнут дураки, которые фальсифицировали религиозные традиции или толковали их![3][17]
Наиболее раннюю христианскую критику ислама можно обнаружить в произведениях Иоанна Дамаскина (676—753), жившего в эпоху раннего Халифата. Он был знаком с исламом и знал арабский язык. Вторая глава его книги «Источник знания», озаглавленная «О ересях», представляет собой серию дискуссий между христианами и мусульманами. Иоанн выбирает в качестве оппонента арианского монаха, испытавшего влияние ислама, и представляет исламскую доктрину как эклектические представления, основанные на Библии.
Такая критика, впрочем, не совсем корректна: Иоанн оппонирует собственному представлению об исламе (объединив две разных «ереси», по его представлениям, в одну). Касаясь вопроса об авраамическом происхождении ислама, Иоанн утверждает, будто бы арабов называли «сарацинами» потому, что они будто бы были «лишены Сары». Ещё их звали «агарянами» потому, что они были незаконнорождеными потомками рабыни Агарь[18].
Есть же ещё и доныне усиливающаяся, вводя народ в заблуждение, вера измаильтян, являющаяся предтечей антихриста. Происходит она от Измаила, рождённого Авраамом от Агари, поэтому [приверженцы её] именуются агарянами и измаильтянами. Сарацинами же (Σαρακνούς) их называют от «Σάῤῥας κενούς» из-за сказанного Агарью ангелу: «Σάῤῥα κενήν με ἀπέλυσεν» («Сарра отпустила меня пустой»)[19]
Маймонид, один из виднейших еврейских судей XII века, рассматривает связь между исламом и иудаизмом как в основном теоретическую. Маймонид не спорит с тем, что ислам — религия строго монотеистичная, но находит огрехи в практике исламских режимов. Он также считал, что исламская этика и политика стоят ниже по сравнению с еврейскими. Маймонид критиковал за недостаток добродетели методы мусульманских правителей, которыми они пользовались в управлении своими странами и в отношении друг к другу[5]. В своём «Послании в Йемен» он называет Мухаммеда ивр. המשוגע («сумасшедший»)[20].
В 1280 г. еврейский философ Ибн Каммуна подверг критике ислам в своей книге «Рассмотрение трёх вероисповеданий». По его мнению, шариат был несовместим с принципом справедливости, и это явно противоречило утверждениям о том, что Мухаммед был совершенным человеком: «нет доказательств, что Мухаммед добился совершенства и способности совершенствовать других, как он требовал»[21][22].
Он, таким образом, утверждал, что люди обращаются в ислам из низменных побуждений:
Вот почему до настоящего времени мы никогда не видели кого-либо, кто обращался в ислам иначе как из страха, или из жажды власти, или во избежание тяжкого налогообложения, или унижения, или будучи взятым в плен, или из-за страстной влюблённости в женщину-мусульманку, или из-за подобной причины. И мы не видели уважаемого, богатого и благочестивого немусульманина, хорошо осведомлённого как в основах своей веры, так и в исламе, чтобы он перешёл в исламскую веру без одного из упомянутых выше или подобных мотивов[4].
Некоторые средневековые христианские писатели изображали Мухаммада как одержимого Сатаной лжепророка, «предшественника Антихриста» и даже самого Антихриста[2]. По мнению ряда других средневековых авторов, пришествие Мухаммада и возникновение ислама были предсказаны в Библии. Как писал Беда Достопочтенный, книга Бытие (16:12) описывает Исмаила как «дикого человека», чья «рука будет против всякого человека». Беда пишет о Мухаммеде: «Теперь как велика его рука против всех и все руки против него; когда они налагают свою власть по всей Африке и удерживают крупнейшую часть Азии и часть Европы, ненавидя всех и противостоя всем»[23].
Византийский богослов Григорий Палама (1296—1359) особо подвергал критике нравственный образ ислама:
Итак, людей, о которых идёт речь, за то, что они, познав Христа, не прославили и не возблагодарили (Рим. 1:21) Его как Христа, Бог предал превратному уму, страстям и бесчестию, так что живут они постыдно, не по-человечески и богопротивно, подобно Исаву, с детства ненавистному Богу и лишённому отцовского благословения: они живут луком, мечом, в распутстве, находя удовольствие в порабощении людей, убивая, грабя и похищая, предаваясь бесчинству, разврату, содомскому греху. И они не только совершают все это, но и вследствие какого-то безумия полагают, что Бог одобряет их действия. Вот что я теперь думаю о них, лучше узнав их образ жизни.
В 1391 году, как считают, состоялась беседа между византийским императором Мануилом II и персидским учёным, во время которого император сказал:
Покажите же мне, что Мухаммед принёс нового, и Вы обнаружите только злое и бесчеловечное, как его приказ распространять мечом веру, которую он проповедовал. Бог не удовлетворяется кровью — и неразумные действия противоречат природе Бога. Вера рождается душой, а не телом. Всякий, кто пытается обратить другого в веру, должен обладать способностью хорошо говорить и разумно рассуждать, без насилия и угроз… Чтобы убедить разумную душу, нужно иметь не сильную руку или оружие любого рода или любое иное средство угрозы человеку смертью.
Первое предложение из данной цитаты, когда его повторил папа римский Бенедикт XVI в 2006 году, привело к серии возмущений в исламском мире, взрывов в церквях и изданию фетвы против папы.
В конце XIX — начале XX в. Коран был подвергнут критике с использованием новых научных методов. Критики утверждали, что Коран не имеет божественного происхождения. Так, Игнац Гольдциер и Анри Корбен писали о влиянии зороастризма, а другие — о влиянии иудаизма, христианства и сабеизма[24].
Против ислама высказывались также политики. К примеру, Уинстон Черчилль был сильным критиком того влияния, которое ислам оказывал на своих последователей. В своей книге, вышедшей в 1899 г., «Речная война» он писал[25]:
Как омерзительны те заклятия, которые магометанство накладывает на своих последователей! Наряду с фанатическим безумием, которое так же опасно в человеке, как бешенство в собаке, существует эта ужасная фаталистическая апатия. Последствия этого очевидны во многих странах. Неразумные привычки, неряшливая система сельского хозяйства, отсталые методы торговли и небезопасность имущества существуют везде, где правят или живут последователи «пророка». Деградировавшая чувственность лишает эту жизнь её милости и совершенства… Тот факт, что по магометанскому закону любая женщина должна принадлежать некоторому мужчине как его абсолютная собственность — либо как ребёнок, либо как жена, либо как наложница — будет оттягивать окончательное искоренение рабства до тех пор, пока вера в ислам не перестанет быть великой силой среди людей.
Ещё более жёстко об исламе отзывался индийский политик Амбедкар из касты «неприкасаемых», боровшийся за равенство каст. По его мнению, мусульманское общество ещё больше преисполнено социальным злом по сравнению с индусским. Он критиковал распространённую среди мусульман классовую дискриминацию таких групп, как «арзалы» (аналог парий в индуизме), а также угнетение женщин (система «пурда»). Он писал, что хотя «пурда» практикуется также индусами, лишь среди мусульман эта система санкционирована самой религией, а не только традицией. Он критиковал исламский фанатизм, считая, что буквальное толкование Корана сделало исламское общество очень жёстким, неспособным к изменениям. Он также указывал, что в отличие от Турции или Ирана, индийским мусульманам не удалось реформировать своё общество.
Наиболее известные современные критики ислама:
Ряд учёных, хотя и не называют себя критиками ислама, критикуют его частные аспекты:
Бывшие мусульмане в основном направляют свою критику на обращение с женщинами и меньшинствами в мусульманском обществе. Почти все они проживают на Западе, некоторые сменили имена, обоснованно опасаясь преследования.
«История ислама не более жестока, чем история какой-либо другой религии. Может быть критики не слышали о крестовых походах? Сопряжение ислама с насилием это расизм. Позвольте мне пояснить для тех, кто не может понять: когда вы берете действия нескольких людей и обобщаете их на всю группу — на всех мусульман или всех арабов, то это расизм. Когда целая группа подвергается дискриминации из-за их религии, то это расизм. Из мусульман в настоящее время делают козлов отпущения, чтобы оправдать войну, которая рушит жизни миллионов людей…»
Мусульмане верят, что Коран — слово Аллаха, и что по данной причине он будто бы не может содержать ошибок или противоречий и должен считаться безупречным с научной точки зрения.
Критики приводят следующие аргументы:
В статье, опубликованной в 1999 г. в журнале The Atlantic Monthly, Герд Пуйн[англ.], немецкий специалист по коранической палеографии, говорит[77]:
По моему мнению, Коран представляет собой коктейль из текстов, которые были не до конца понятны даже во времена «Пророка». Многие из них, вероятно, были на сотни лет старше самого ислама. Даже внутри самой исламской традиции имеется большое количество противоречивой информации, включая значительный христианский субстрат. При желании из них можно вывести всю исламскую антиисторию. Коран заявляет о себе, что он является «мубин» — ясным, — но если посмотреть на него внимательно, Вы заметите, что примерно каждое пятое предложение просто не имеет смысла. Многие мусульмане, разумеется, заявят Вам противоположное, но факт состоит в том, что каждое пятое предложение из текста Корана понять невозможно. Вот что традиционно вызывало трудности при переводе. Если Коран непонятен, если даже по-арабски его невозможно понять, тогда его невозможно перевести на любой другой язык. Вот чего боятся мусульмане. Ведь Коран постоянно повторяет, что он ясный и понятный, но в действительности таким не является, — в этом имеется явное и серьёзное противоречие.
Большинство других мусульманских богословов (например Ахмад Дидат), утверждает, что кажущиеся противоречия вокруг стихов в Коране можно легко опровергнуть, если понимать эти стихи в их контексте. Они также утверждают, что Коран сам по себе представляет собой непростую задачу для того, кто захочет найти в нём противоречие и доказать, что его автором не был Аллах[80]; все они затем ссылаются на следующий стих:
Разве они тогда не задумаются о Коране? Если бы он был от кого-то иного, чем Аллах, они бы нашли в нём немало противоречий. (Коран, сура (Ан-Ниса) 4, аят 82)
В обсуждении этого вопроса важно то что первичную роль может играть концепция таухида (монотеизма), а вторичную — шариат, то есть правовые обычаи, которые могут быть различны для разных стран[81]; они основывают свои аргументы на следующих коранических стихах:
И воистину, мы посылали почти в каждую умму (сообщество, народ) Посланника (со словами): "Молитесь (только) Аллаху, и избегайте ложных богов". Тогда из них были некоторые, которые повиновались Аллаху, и некоторые, которые заблудились. Поэтому путешествуйте по земле и смотрите, каков был конец тех, кто отрицал истину. (Коран, сура (Ан-Нахль) 16, аят 36)
Таким образом, мусульмане верят, что их обязанностью является верить в пророков, которых упоминали Мухаммед и Коран[82]. Мусульмане верят, что к другим народам были ниспосланы свои пророки, которые несли весть от Бога. Так как источник их пророчеств был един (Аллах), то и некоторые сходства возможны. Мусульмане утверждают, что сходство между несколькими или двумя произведениями или книгами само по себе не есть достаточное доказательство, что одно скопировано с другого, или позднейшее с более раннего — они оба могут быть основаны на простом третьем источнике. В исламе считается, что есть определённая часть Библии, которая могла остаться неповрежденной, и оба откровения происходят от Бога. Этим и объясняется существование соответствий.
В городе Сана (Йемен) при ремонте соборной мечети были обнаружены более 40 тысяч древних фрагментов отдельных списков Корана[83]. Сенсационные находки хранилищ древних Коранов также были сделаны в Мешхеде, Каире, Дамаске, Кайруане. По программе ЮНЕСКО «Память мира» был составлен CD, содержащий некоторые рукописи Корана из мечети Сана. Диск содержит рукописи, написанные почерком хиджази, которые датируются 1 веком хиджры, один из которых относится к ранним годам 1-го столетия[84]. В одной только этой находке среди рукописей было найдено 83 % текста Корана[85]. Радиоуглеродный анализ рукописей Корана показал их раннюю (1-2 годы хиджры) датировку[86], что указывает на аутентичность текстов Корана. Также учеными найдено огромное количество надписей, содержащих цитаты из Корана, на монетах, стенах мечетей, которые датируются первым веком хиджры[87]. Существует огромное количество ранних, первого века хиджры, рукописей Корана. Некоторые фрагменты ранних рукописей Корана изучены востоковедами, например Nabia Abbott в своей работе «The Rise of the North Arabic script and its Kur’anic development, with a full description of the Kur’an manuscripts in the Oriental Institute»[88].
Выдающиеся знатоки хадисов — аль-Байхаки, Имам аль-Бухари, ан-Навави, Муслим и многие другие говорили об истории как об очевидной фальсификации. В частности, ан-Навави сказал: «В этой истории нет ничего правдоподобного ни с точки зрения повествования, ни с точки зрения логики». Когда у Ибн Исхака спросили об этой истории, он, не сомневаясь, ответил: «Эта история сфальсифицирована безбожниками». Фахр ад-Дин Рази также доказывал безосновательность этой истории.
Аль-Байхаки сказал: «Эта история недостоверна с точки зрения передачи» (то есть иснад её недостоверен). Ибн Хузайма сказал: «Эта история придумана зиндиками (врагами ислама, которые борются с исламом, притворяясь мусульманами)».
По мнению А. А. Али-заде и В. С. Полосина, историки просто описали слухи, которые циркулировали среди прочих народных слухов. Никакой ценности как факт истории они не представляют. Текстологический анализ показывает абсолютную невозможность вставки в суру «Ан-Наджм» указанных «сатанинских, многобожеских» аятов[89].
Хадисы — мусульманская устная традиция, собранная в Сунне (слова и деяния Мухаммеда). Хадисы являются извлечениями из трудов мусульманских писателей с 844 по 874 гг., то есть по прошествии более 200 лет после смерти Мухаммеда в 632 г.[90] В целом, для мусульман хадисы являются вторыми по важности в вопросах обоснования веры после сур Корана[91], хотя некоторые учёные призывают опираться на традиции уммы (мусульманского сообщества), а не только лишь на хадисы[92]. Большинство наших знаний о жизни пророка Мухаммеда происходит из хадисов. Многие исламские практики (например, Столпы ислама) происходят из хадисов.
Тем не менее существует критика исторической надёжности хадисов. Джон Эспозито отмечает, что «современная западная наука серьёзно поставила под вопрос историчность и подлинность хадисов» на том основании, что «целая куча традиций, приписываемых пророку Мухаммеду, фактически возникла намного позже». Он ссылается на исследователя Йозефа Шахта, который «не обнаружил свидетельств правовых традиций до 722 года», из чего сделал вывод, что «Сунна пророка не является словом и делом пророка, но апокрифом» более позднего происхождения[93].
Другие западные учёные, например Вильферд Маделунг, больше доверяют исламским традициям и критикуют историков, проявляющих «крайнее недоверие» к мусульманским литературным источникам ранней эпохи ислама. Ведь существует целая наука, изучающая хадисы (ильм би ад-дарият или усулюль хадис), которую основали сподвижники Мухаммада и развили ранние ученые мухаддисы, которая имеет четкую методологию и инструментарий анализа. Так, достоверный хадис (сахих) должен отвечать следующим условиям:
Внутри ислама различные школы и секты имеют разные точки зрения на отношение к хадисам и их толкование. Четыре суннитских школы считают хадисы вторым по важности источником после Корана и различаются только в том, насколько большая свобода интерпретации допускается в толковании источников исламского права[94]. Шиитские учёные не согласны с суннитскими по вопросу о достоверности хадисов. Шииты считают Сунну Али и Имамов таким же надёжным источником, как Сунну Мухаммеда, и в результате используют свой собственный набор хадисов[95]. Дэниэл Браун описывает современное движение против хадисов, которое достигло пика в 1950-е — 1960-е гг., но сейчас переживает упадок[96].
Мусульмане считают Мухаммеда «печатью пророков» («последним из пророков, после которого не может быть иных»), принесшим последнее «божественное откровение» в виде Корана. Мусульмане верят в то, что Мухаммед был справедливым, святым, больше чем просто посланником Аллаха. С другой стороны, критики, такие как Кёлле или Ибн Варрак, а также ряд немусульман, рассматривают ряд его действий как аморальные[2][7]. Исламские богословы не согласны, особенно в свете сравнения Мухаммеда с ветхозаветными пророками. Уотт, например, пишет, что Мухаммеда нужно оценивать по меркам его собственного времени и страны, а не с точки зрения «самых просвещённых жителей современного Запада».
Основные обвинения:
Мусульмане верят, что Коран — прямые слова Бога, переданные пророку Мухаммеду через архангела Джабраиля. Критика в адрес Корана ставит под сомнение традиционные убеждения мусульман о составе Корана и его содержании:
Бернард Льюис отмечает:
Наказанием за отступничество, согласно шариату, является смерть. Ислам — надгосударство, а не просто религиозная община. Таким образом, он рассматривает отступничество как измену. Это … неповиновение, отказ от религиозной веры и лояльности[34].
Все четыре суннитских школы исламского права, как и шиитские богословы, согласны в том, что находящийся в здравом уме взрослый мужчина-отступник должен быть казнён. Женщина-отступница может быть приговорена к смерти, согласно мнению большинства, или помещена в заключение, пока не раскается, как считают иные[120].
Историк М. Хеффенинг отмечает, что хотя Коран угрожает отступникам наказанием только после смерти, традиционно им грозит смертная казнь. Исламский богослов Мухаммад ибн Идрис аш-Шафии истолковывает стих 2:217 Корана как якобы призывающий к смертной казни[121]. Историк Ваэль Халлак отмечает, что более позднее добавление смертного наказания «отражает более поздние реалии и не соответствует деяниям пророка». Далее он отмечает, что «ничто в законе по вопросу об отступниках и отступничестве не вытекает прямо из буквы священного текста»[122].
Уильям Монтгомери Уотт в ответ на вопрос об исламском праве, которое на Западе рассматривается как «жестокое», пишет: «Согласно исламскому учению, такие наказания могли быть приемлемыми для того времени, когда жил Мухаммед. Однако, поскольку общество с тех пор продвинулось вперёд, они больше не пригодны»[123].
Некоторые современные исламские юристы — как сунниты, так и шииты, а также другие мусульмане — кораниты, утверждали или даже выпускали фетвы о том, что перемена религии либо не подлежит наказанию, либо может быть наказана при ограниченных обстоятельствах[124][125][126][127][128][129][130][131]. Например, аятолла Монтазери считает, что ни один стих Корана не предписывает земного наказания за отступничество, и добавляет: вполне можно допустить, что наказание было предписано Мухаммедом в ранние годы ислама по причине жёсткого политического противостояния между мусульманами и язычниками, а вовсе не по причине смены веры как таковой. Монтазери определяет разные типы отступничества. Он не считает, что смена веры в результате духовных исканий достойна смерти, но требует смертной казни за отказ от ислама по причине ненависти к мусульманам[132].
Сегодня в Организации исламского сотрудничества состоят 57 государств, из которых пять рассматривают отступничество от ислама как преступление, наказуемое смертной казнью: Афганистан, Саудовская Аравия, Иран, Судан и Йемен. По сообщениям Госдепартамента США, о казнях по подобным мотивам в Саудовской Аравии не было сообщений в последние несколько лет[133]. С другой стороны, в Пакистане широко распространены нападения на предполагаемых отступников[134].
Дело афганца Абдул Рахмана получило мировую огласку. В начале 2006 г. Рахман был арестован афганской полицией по обвинению в обращении из ислама в христианство, за что в Афганистане предусмотрена смертная казнь. Многие мусульманские священники Афганистана настойчиво требовали смертной казни, однако под международным давлением (включая публичное заявление Госсекретаря США Кондолизы Райс) он был отпущен и получил тайное убежище в Италии[135][136].
В 1993 г. египетский профессор Наср Абу Зайд был принудительно разведён с его женой египетским судом, на основании того, что его спорные статьи о Коране якобы являлись свидетельством его отступничества от ислама. Позднее он бежал вместе с женой в Европу (где его брак признается действительным)[137].
Ещё один египетский профессор — Фараг Фуда — был убит в 1992 г. человеком в маске после того, как он раскритиковал исламских фундаменталистов и объявил о своих планах по созданию объединённого движения египтян всех религий[138].
Критики утверждают, что ряд широко распространённых традиций ислама, основанных на интерпретации Корана, несовместимы с нормами прав человека, признающими право на перемену религии[139][140].
В частности, статья 18 Всеобщей декларации прав человека[141] гласит:
Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком в учении, богослужении и выполнении религиозных и ритуальных обрядов.
В дополнение к этому, статья 18 (2) МПГПП гласит:
Никто не может быть подвергнут принуждению, которое бы ограничило его свободу иметь или принимать религию по своему выбору.
Право мусульман на перемену вероисповедания не допускается иранским шариатом, который прямо запрещает подобное[139][140][142].
В странах с шариатским правом (в частности: Судан, Иран, Саудовская Аравия) предусмотрена смертная казнь за отступничество от ислама[143].
В 1990 г. Организация исламского сотрудничества опубликовала отдельную Каирскую декларацию о правах человека в исламе, соответствующую нормам шариата[144]. Хотя данная декларация гарантирует многие из прав, предусмотренных декларацией ООН, она не даёт мусульманам права переходить в иную религию и ограничивает свободу слова недопущением высказываний, противоречащих исламскому праву.
Абу-ль-Аля Маудуди, основатель организации Джамаат-и-ислами[145], написал книгу под названием «Права человека в исламе» (Human Rights in Islam)[146], в которой утверждает, что уважение к правам человека всегда было свойственно шариату и в целом исламскому вероучению[147], и критикует распространённое на Западе мнение, что первое несовместимо со вторым[148]. Большинство западных критиков его книги не согласны с представленным анализом[149][150][151].
Положение женщин является традиционным пунктом критики ислама. Так, католическая и православная церкви предостерегают женщин-христианок от желания выйти замуж за мусульман в связи с более низким статусом женщин в исламской традиции, отсутствием материнских прав на детей в мусульманских странах и возможным активным неприятием супругом их веры[152].
В суре Ан-Ниса говорится, что муж имеет право применять физическое насилие в отношении жены, жена такого права не имеет.
Мужья — попечители [своих] жён, поскольку Аллах дал одним людям преимущество перед другими и поскольку мужья расходуют [на содержание жён] средства из своего имущества. Добродетельные женщины преданы [своим мужьям] и хранят честь, которую Аллах велел беречь. А тех жён, в верности которых вы не уверены, [сначала] увещевайте, [потом] избегайте их на супружеском ложе и, [наконец], побивайте. Если же они повинуются вам, то не обижайте их. Воистину, Аллах - возвышен, велик[153]
Критики, такие как активистка лесбийского движения Иршад Манджи (родом из мусульманской семьи)[154], бывший мусульманин Эхсан Джами и голландская общественная деятельница и бывшая мусульманка Айаан Хирси Али раскритиковали отношение ислама к гомосексуалам. Большинство международных организаций по защите прав человека и, в частности, Human Rights Watch и Amnesty International осуждают шариат, рассматривающий гомосексуальные отношения между взрослыми как преступление. В 1994 г. Комитет ООН по правам человека также постановил, что такие законы нарушают право на частную жизнь, гарантированное Всеобщей декларацией прав человека и Международной конвенцией о гражданских и политических правах. Несмотря на это, большинство мусульманских государств настаивают на том, что такие законы необходимы для защиты исламской морали и чести[155].
Несмотря на утверждения, что первоисточники ислама (Коран и хадисы) объявляют его «религией мира», а насилие строго ограничено законами джихада, ислам подвергается критике за то, что его последователи проявляют нетерпимость и насилие по отношению к критикам, вследствие чего не являются правоверными мусульманами[156]:
За последние годы существенно возросла эмиграция из мусульманских стран в Европу, что стало причиной конфликтов между этими эмигрантами и коренными жителями европейских стран. Консервативные установки мусульман в отношении ряда вопросов современности вызвали большие споры в Европе и за её пределами, в особенности спорным для специалистов является вопрос, в какой степени данные консервативные установки являются результатом исламской веры[170]. Резко негативное отношение мусульман к попыткам ассимиляции их в западном обществе, по мнению ряда исследователей[каких?] заключается в боязни подавления тех или иных культурно-языковых проявлений. В Дании было введено ограничение[когда?] по возрасту на вступление в брак с лицом, рождённым за рубежом, которое в настоящий момент составляет 24 года. Данный закон был принят с целью ограничения браков по договорённости между родителями, нередких среди мусульманских эмигрантов в Дании. Одним из ярких критиков лицемерия в среде датских мусульман-мигрантов является поэт Яхья Хасан, палестинец по происхождению, родившийся и выросший в семье мусульман, придерживающийся атеистического мировоззрения. В своих стихах он жёстко критикует паразитизм на социальной системе страны и нетерпимость к критике, присущие мусульманам, живущим в Дании.
Ряд критиков утверждают, что ислам несовместим с гражданским обществом[171]. На их критику возможно повлияло резкое неприятие мультикультурализма со стороны течения «новых философов». Жаркую полемику на эту тему развернули Паскаль Брюкнер[172] и Поль Клитёр[173]. Эти философы считают мультикультурализм изобретением просвещённой элиты, которая не считает возможным предоставить демократические права оставшейся части человечества, привязывая людей к их корням. Они считают, что подобный подход позволяет исламу закреплять и распространять ограничение прав женщин и гомосексуалистов, а в ряде стран практиковать рабство.
По мнению ряда исследователей[кого?], современный ислам негативно влияет на научно-технический прогресс. В качестве доказательств приводятся статистические данные по развитию науки в исламских странах. Согласно данным Международного Исламского Университета в Малайзии, страны, входящие в Организацию «Всемирный исламский конгресс» имеют на 1000 человек населения всего 8,5 учёных, инженеров, и техников, что в 5 раз меньше среднего значения по миру. Исламские страны в среднем тратят 0,3 % валового национального продукта на научные исследования — в 8 раз меньше среднемирового значения. Согласно отчетам американского Национального научного фонда от 2003 года, половина из 28 стран, внесших наименьший вклад в мировую научную литературу — страны «Исламского Конгресса». По данным от 2006 года, среди 200 лучших вузов мира только 2 исламских[174]. Общее количество литературы, переведенной во всех исламских странах за год, составляет лишь одну пятую от количества переводов, делаемых в одной Греции[175].
Под аномалиями понимают ряд явлений, связанных с местными традициями обращённых в ислам народов, под которые позднее местные толкователи шариата подвели юридическую базу, но которые, однако, либо вовсе не предусмотрены Кораном, либо находятся в прямом противоречии с ним. Среди аномалий есть такие:
Seamless Wikipedia browsing. On steroids.
Every time you click a link to Wikipedia, Wiktionary or Wikiquote in your browser's search results, it will show the modern Wikiwand interface.
Wikiwand extension is a five stars, simple, with minimum permission required to keep your browsing private, safe and transparent.