Loading AI tools
славянские традиции на Рождество, народно-христианский праздник Из Википедии, свободной энциклопедии
Коляда́ (Первая коляда, Рождественский сочельник) — славянское народное название рождественского сочельника (чаще всего)[4][5], праздника Рождества Христова, а также Святок от Рождества до Крещения[1]. Основное значение — славянские обрядовые реалии Рождества[6].
Коляда | |
---|---|
| |
Тип | народно-христианский |
Иначе | Сочельник[1], Кутья, Святой вечер, Первая кутья, Таусень |
Также | Рождественский сочельник (церк.) |
Значение | Поворот солнца с зимы на лето |
Установлен | Вероятно имеет древние дохристианские корни[2] |
Отмечается | славянами |
Дата | 24 декабря (6 января) |
Празднование | колядование, ряженье, святочные игры, гадания, семейная трапеза |
Связан с | зимним солнцестоянием[3], Рождеством Христовым |
Медиафайлы на Викискладе |
Неотъемлемыми атрибутами праздника являлись ряженье (с использованием шкур, рогов и масок), колядование, колядные песни, одаривание колядовщиков, молодёжные игры, гадания[7][8].
ст.‑слав. колѧда[9], ю.-рус. Каляда́, белг. Ко́ляда, с.-рус. Коледа́, Кутейник, рус. Кутья сочельницкая, Богатая кутья, Первый Свят-вечер[4], Первая коляда, Первая кутья[5], Праздник Рождества Христова[1][10], Рождественский сочельник[1]; укр. Вілiя[4], Корочун[11]; бел. Першая, Вялікая, Багатая куцця; полес. Перша Каляда, болг. Ко́леда, Малка коледка, Суха коледа, Божич; макед. Божик[12]; чеш. Štědrý večer; словац. Kračun; пол. Święto Godowe, Hody, Wigilia[13]; в.-луж. Hody.
В Новгородской I летописи зафиксировано названия дня «Корочюн»[14]: «Въ лѣто 6651 (1143). Стояше вся осенина дъждева, от Госпожина дни до Корочюна, тепло, дъжгь; и бы вода велика вельми въ Волхове и всюде…»[15]. Слово объяснено на полях подлинника как «до рожества христова»[16].
Попытки этимологизировать слово предпринимались ещё в XIX веке. Дмитрий Щепкин видел в этом слове — колед (вокруг идущий), или коледа (круговые яства); П. Бессонов предполагал — колоду (зажжённый пень); Н. Костомаров производит коляду от слова коло (колесо)[17].
Макс Фасмер считал, что слово «Коляда» представляет собой раннее (в конце праславянской эпохи) заимствование непосредственно из латыни (лат. calendae «календы, первый день месяца»), не через греческий (καλάνδαι)[9]. Соответствующие слова балтийских языков являются заимствованиями из славянских языков[9].
Согласно Этимологическому словарю славянских языков, слово хранит следы дохристианского значения «обряд, связанный с началом года» и лишь вторично (в ходе последующих христианско-латинских, средневеково-немецких влияний) приобщилось к празднику собственно Рождества. Широкое распространение, народность слова также говорят о его праславянской древности[18].
Александр Страхов считает, что нет оснований относить заимствование слова коляда к праславянской древности. В этом термине нет никакой «языческой» подоплёки, славянами он был заимствован как арготизм или профессионализм священнослужителей. Древнейшим его значением было «подарки, подаяние, собираемые духовенством», сравни ст.-чеш. na stedry den daj koladu (XV век), ср.-греч. τα καλανδικα «новогоднее довольствие» (VI век)[19]. В. Я. Петрухин согласен, что слово Коляда, как и народная обрядность Святок, восходит к византийским христианским традициям, а языческое происхождение им приписали древнерусские церковные поучения[20].
Согласно академическому изданию «Славянские древности: Этнолингвистический словарь», в чешских и польских церковных поучениях XV—XVI веков обычай колядовать в Рождественский сочельник осуждается как «языческий»[2].
Изучение коляды начато было в 1830-х годах Снегирёвым с мифологической точки зрения, которая со всеми своими крайностями выразилась в трудах О. Ф. Миллера и Афанасьева. Применение светил небесных к домохозяину и его семье О. Ф. Миллер объяснял древним верованием славян в существование самостоятельной семьи небесной, златоверхие терема — символизацией небесных пространств, освещённых солнцем, быстрое развитие младенца Христа — исполински развивающимися силами природы и т. д. В позднейшем и наиболее обширном труде А. А. Потебни («Объяснения малорусских и сродных песен», т. II, Варшава, 1887) мифологическая сторона колядок и щедровок сильно ограничена и многому дано объяснение с точки зрения бытового и литературного заимствования. В 1874 году появился 1-й том «Исторических песен малорусского народа с объяснениями», Вл. Б. Антоновича и М. Драгоманова (Киев), где многочисленные колядки и щедровки внесены в отдел исторических песен века дружинного и княжеских; исходя из представления о колядках, как о древнейших славословиях героям и князьям, издатели пытались открыть в отдельных песнях воспоминания о том или другом лице летописи. Костомаров, в обширной рецензии на этот сборник («Вестник Европы» 1874 г, № 12), признал, что общие черты древнего дружинного и княжеского быта вошли в К. не по воспоминаниям об отдельных исторических лицах, а потому, что черты эти были вообще присущи нравам народа, складу его жизни, условиям его общественного строя, его нравственным воззрениям и поэтическому вкусу. Наконец, с точки зрения теории заимствования поверий, обрядов и песен взглянул на колядки А. Н. Веселовский («Разыскания в области русского духовного стиха», VII, 1883), который, отводя широкое место греко-римским влияниям, высказал предположение, что «вместе с проповедью христианства могли переселяться не только церковные, но и народные обряды, удержавшиеся случайно под сенью церкви и прикрытием христианского святого, а с обрядом переселялись и сопровождавшие его песни — оригиналы наших щедривок, как тем же путём могли заходить и оригиналы рождественских песен». Особенно много доказательств представил А. Н. Веселовский в подтверждение мысли, что внешняя обрядность, и прежде всего маски и ряженье, представляет наследие римского обихода, которое переносилось с места на место сначала греко-римскими мимами, а затем их последователями и подражателями, всякого рода шпильманами, глумцами и скоморохами[21].
Коляда в славянской мифологии — воплощение новогоднего цикла. Одной из характернейших черт святок (как и масленицы) является ряжение, надевание тулупов шерстью вверх, ношение звериных масок и шумные карнавальные пляски в домах и на улицах. Рядятся в медведя, коня, быка, козу, гуся, журавля[22].
Вот как это происходило, например, в Вологодской губернии Российской империи: «…в битком набитую избу ввалились ряженые. Здесь есть и седой как лунь старик с клоком кудели вместо бороды, с батогом в руках; цыган с неизменной принадлежностью своего промысла — кнутом; цыганка с ребёнком-чучелом в руках; нищие, девушки-парни, парни-девушки. Вся эта толпа кричит, смеётся, пляшет. Вот седой старик начинает свои повествования. Цыган заводит речь о лошадях. Цыганка начинает гадать судьбу девушек. Нищие просят милостыню»[23]. Пляски ряженых отличались от тех парных или коллективных плясок, которые исполнялись на праздниках. Вслед за ряжеными парни и девушки изображали «странные движения», «прыжки и гарцевание», «удивительные и приотчетливые движения ногами», «всевозможные вихляния, верчения и кувыркания». Всё сопровождалось звоном, шумом, грохотом, треском, лязгом печных заслонок, железных вёдер, ложек, палок, сковородок и т. п. Святочные развлечения были насыщены эротикой, сексуальной символикой, а также соответствующей жестикуляцией и нецензурной лексикой, что в обычное время было категорически запрещено нравственным кодексом[24].
Во многих областях Украины, а также в районах Белгородской и Воронежской областей России после колядования обычно усаживали детей (колядовщиков) на порог дома на охапку сена, заставляли их «квохтать» — «штобы куры лутше неслись»[25].
Неотъемлемым атрибутом празднования является звезда на шесте. Но эта звезда, возможно, появилась позже — после того как вместо чествования Коляды было введено празднование Рождества Христова как символ Вифлеемской звезды, возвестившей о рождении Иисуса Христа[26][27].
Колядующих везде встречали радушно, это было залогом того, что будущий год станет удачлив. В колядках много посвящений, предназначенных отдельно для хозяина, для хозяйки, для детей.
Пришли святки-колядки
На липовых саночках.
Саночки поломалися,
Рубашечки помаралися,
А колядки потерялися…
Бегла свинка от Максимка,
Да сгубила коляду,
А ты, хлопчик,
Не гуляй, не гуляй,
А колядки собирай, собирай…
Отражены коляды и в поговорках. «На коляды ночью трещит, а днём плющит». «Пришли колядки — блины да оладки». «Колядки — хозяйские порядки».
Не дуй, не вей, метелица.
Коляда!
Не завевай дороженек,
Коляда!
Я к мамке иду, веночки вью.
Коляда.
От мамки пойду, венок разовью.
Коляда!
Цветок упадёт, слеза проплывёт.
Коляда!
А где венок — там ручеёк.
Коляда!
У белорусов и украинцев, в меньшей степени у русских, иногда колядники показывали кукольные представления театра-вертепа (бел. батлейка) с Рождества и в течение Святок[28].
На востоке Болгарии Рождество называют Колядой. Ходят под Рождество, славя Христа — коледа́ри (на Васильев вечер — василича́ри[29]); на Украине колядуют члены церковных братств, иногда со старостой во главе, испросив благословение священника, захватив церковный колокольчик и имея в виду выколядованное обратить на какую-нибудь благочестивую цель, щедруют же преимущественно дети, редко молодые женщины и парни; в Румынии под Рождество один состав певцов (юноши и отцы семейств, люди от 18 до 45 лет), под Новый год — другой (дети и юноши от 7 до 18 лет)[21].
На западе Болгарии, в Македонии, Сербии, Хорватии и Словении праздник называется Божич. Накануне с наступлением темноты молодёжь ходит из дома в дом колядовать с пением колядок и различными магическими действиями, призванными обеспечить благополучие, урожай и здоровье в наступающем году. Колядование больше сохранилось в восточной и южной Сербии[30].
В чешских и польских церковных поучениях XV—XVI вв. осуждается языческий обычай колядовать в Рождественский сочельник, когда простые люди толпами ходят всю ночь и, подражая голосам животных, громко кричат, себя и других вводя во грех, и одобряется новый церковный обычай: накануне Рождества и за неделю до него в Чехии и Моравии ходят по домам колядовать ксендзы и церковные служки с пением латинских церковных песен; часто встречаются также призывы к верующим различать греховное и непристойное колядование (надевание масок, шумное поведение) и благочестивый обход по домам священнослужителей, которых тоже надлежало одаривать, а не захлопывать перед ними двери[2].
Наряду с языческими и христианскими мотивами, видную роль играют в колядках мотивы бытовые, находящиеся в неразрывной связи с основной целью колядок — «дим звеселити», — прямо выраженной в самых песнях, в послесловиях или поколядях. Русские колядки совершенно чужды любовного элемента, встречающегося в румынских рождественских песнях. Имея своей задачей славление лица, которому они поются, выражение ему пожелания всяких благ, русские колядки отличаются серьёзностью и задушевностью. Содержание этих пожеланий видоизменяется, смотря по полу, возрасту и состоянию тех членов хозяйской семьи, к которым обращаются колядовщики: хозяину сулится семейное счастье и довольство, девушкам — счастливый брак. Это желанное, колядка в эпической обработке представляет осуществившимся: хозяин живёт в довольстве и счастлив семьёй, молодец — любовью и т. д. Колядки, воспевающие идеал брани, сулящие славу воинских подвигов, должны быть отнесены к числу наиболее древних. Во многих колядках сохранились черты древнего дружинного и княжеского века. П. В. Владимиров указывает многие черты, общие колядкам и былинам (например, запевы и заключения). Отразилась в колядках и позднейшая эпоха борьбы с поляками. Кое-что имеет и книжный источник (например «Ключ разумения», Иоанникия Голятовского). Ср. «Киевская Старина» 1889, № 1 и 1891, № 12[21].
Лучшие колядки сохранились в Галиции, у карпатских русинов. Большую стойкость обнаружили святочные обряды, во многом отмеченные чертами языческой древности, напоминающими как о чествовании новорождённого солнца, так и о культе предков[21].
Как праздник в честь рождения солнца, Коляда сопровождается в некоторых местах России разведением костров (у сербов и хорватов сжигают бревно-бадняк; у скандинавов julblock; у французов caligneau, la souche de Noël; в Англии yulelog; осетины всю ночь под Новый год поддерживают огни), и к ней повсеместно приурочено много пожеланий урожая. Такое значение имеют переговоры за караваем хлеба (см. Корочун), обрядовое посыпание хлебного зерна, разнообразные гадания, мимическое подражание паханию, которое у галицких русинов развилось в целую игру, справляемую парубка́ми в день св. Мелании. Благосклонное внимание богов, с языческой точки зрения, обуславливалось надлежащим их угощением, жертвоприношениями; отсюда обрядовое употребление хлеба, каши, но особенно свиньи. В Северной России печётся ещё козулька, имеющая вид или козла на четырёх ножках (Владимирская губерния), или других животных, или птицы (Олонецкая губерния); козюльку берегут из года в год, чтобы скотинка ходила летом домой и плодилась, а также, чтобы её любил дворовый хозяин (см. Домовой). Последнее поверье приводит нас к культу предков, который рельефно выступает в рождественской обрядности Украины и Беларуси. В «свят вечир» (канун Рождества) вечерний ужин, состоящий в Лубенском уезде, главным образом, из кутьи (ячневая, изредка пшеничная) и узвара (отвар сушёных плодов), имеет семейный и в частности поминальный характер: кутью оставляют на ночь для умерших родственников; по народному верованию, на стене бывают видны смутные отражения маленьких, как куклы, людей, спускающихся к столу[21].
Наибольшей архаичностью отличается празднование святок у белорусов, вообще не отличающееся от украинской обрядности. Любопытнейшую особенность белорусских святок составляют игрища, которые имеют отношение к гаданию о суженом, но отчасти напоминают и игрища «межю селы» (летопис.); наиболее замечательна женитьба цярэшки — игра с вакхическим характером, изображающая свадьбу нескольких пар[21].
Святочные народные песни Колядки широко распространены у украинцев, в меньшей мере у белорусов, у русских встречаются реже и то большей частью на севере в виде так называемого «виноградья», то есть в виде величальных песен с традиционным припевом: «виноградье, красно-зелено моё» (колядки у русских по-видимому вытеснены вследствие особо сильной борьбы с ними церкви и правительства). Соответствия восточно-славянским колядкам встречаются в фольклоре всех других славянских да и многих других европейских народов. Особенно близки и по сюжетам и по форме к славянским колядкам: румынские, называемые colinda, ср.-чешское и словацкое название песен — koleda, словинское kolednica, coleda, сербское — koleda, kolenda, албанское — kolĕndŭ. Считается, что перечисленные названия песен восходят к названию греко-римского праздника нового года — calendae. Название новолетия у многих народов было перенесено на праздник рождения христианского бога (болгарское — колада, коляда, коленде, французское — tsalenda, chalendes, charandes, провансальское — calendas) или на канун этого праздника (русское, украинское, белорусское — коляда). Подробное слияние новогодних и святочных празднеств новоевропейских народов с праздниками греко-римскими обнаруживает не только сходство названий, но и совпадение отдельных моментов обрядов, увеселений и прочее. Разбираясь в сложном комплексе святочных обрядов и песен новоевропейских, в частности восточно-славянских, этнографы и фольклористы вскрывают элементы, восходящие у многих народов к явлениям традиционной аграрной магии и местных культов, элементы, заимствованные из греко-римской культуры как в эпоху дохристианскую, так и позднее, в причудливом сочетании «языческого» и христианского[31].
Seamless Wikipedia browsing. On steroids.
Every time you click a link to Wikipedia, Wiktionary or Wikiquote in your browser's search results, it will show the modern Wikiwand interface.
Wikiwand extension is a five stars, simple, with minimum permission required to keep your browsing private, safe and transparent.