Loading AI tools
римский консул 219 и 216 годов до н. э. Из Википедии, свободной энциклопедии
Луций Эмилий Павел (лат. Lucius Aemilius Paulus; погиб 2 августа 216 года до н. э.) — древнеримский военачальник и политический деятель, консул 219 и 216 годов до н. э. Во время первого консульства воевал в Иллирии, подчинил эту страну Риму и был удостоен триумфа. В 218 году был в составе посольства, объявившего войну Карфагену и неудачно пытавшегося заключить союз с иберами и галлами. Получил второе консульство в разгар Второй Пунической войны, но его коллегой стал непримиримый политический противник, Гай Теренций Варрон. Последний против воли Луция Эмилия дал карфагенской армии под командованием Ганнибала сражение при Каннах, в котором римская армия была полностью уничтожена, а Луций Эмилий погиб.
Луций Эмилий Павел | |
---|---|
лат. Lucius Aemilius Paulus | |
| |
219 и 216 годы до н. э. | |
218 год до н. э. | |
Рождение |
III век до н. э. Рим |
Смерть |
2 августа 216 года до н. э. Канны |
Род | Эмилии |
Отец | Марк Эмилий Павел |
Мать | неизвестно |
Супруга | неизвестно |
Дети |
1. Луций Эмилий Павел Македонский 2. Эмилия Павла (жена Публия Корнелия Сципиона Африканского) |
Награды | |
Сражения | |
Медиафайлы на Викискладе |
Сыном и зятем Луция Эмилия были двое видных полководцев — Луций Эмилий Павел Македонский и Публий Корнелий Сципион Африканский соответственно.
Луций Эмилий принадлежал к знатному патрицианскому роду Эмилиев, который античные авторы относили к самым старым семействам Рима[1]. Одна из восемнадцати старейших триб получила своё название в честь этого рода[2]. Его генеалогию возводили либо к Пифагору[1], либо к царю Нуме Помпилию[3], а одна из версий традиции, приводимая Плутархом, называет Эмилией дочь Энея и Лавинии, родившую от Марса Ромула — легендарного основателя Рима[4][5].
Представителей этого рода отличали, если верить Плутарху, «высокие нравственные качества, в которых они неустанно совершенствовались»[1]. В III веке до н. э. Эмилии регулярно получали консульство, и в историографии их называют применительно к этой эпохе ядром одной из «политических клик, стремившихся захватить всю власть целиком». Их политическими союзниками были Ливии, Сервилии, Папирии, Корнелии Сципионы, Ветурии, Лицинии[6].
Отцом Луция был Марк Эмилий Павел, консул 255 года до н. э., сражавшийся с карфагенянами на море во время Первой Пунической войны[7].
Луций Эмилий впервые упоминается в источниках под 219 годом до н. э., когда он стал консулом вместе с Марком Ливием Салинатором[8]. Коллеги отправились в Иллирию воевать с Деметрием Фаросским, который, опираясь на союз с Македонией, тревожил набегами владения Рима[9]. Луций Эмилий и Марк Ливий взяли штурмом крепость Дималу, после этого приняли капитуляцию большинства других городов, подконтрольных Деметрию, и напали на Фарос. Им удалось хитростью выманить Деметрия из города и, разбив в сражении, принудить к бегству к царю Филиппу. Уже к концу лета римляне подчинили всю Иллирию и вернулись домой[10].
Полибий в связи с этими событиями упоминает только Луция Эмилия, который, согласно «Всеобщей истории», один отпраздновал «блестящий триумф»[11]. Но автор сочинения «О знаменитых людях» сообщает, что и Марк Ливий тоже был удостоен триумфа за иллирийскую войну[12]. К тому же оба коллеги фигурируют в последующих событиях, связанных с летней кампанией 219 года: по истечении консульского срока Марка Ливия обвинили в расхищении военной добычи и осудили голосами почти всех триб, а Луций Эмилий «едва уцелел», с этих пор питая неприязнь к «черни»[13] (Плутарх утверждает, будто Павлу был вынесен обвинительный приговор и будто Павел был этим приговором запуган[14]).
Вероятно, ещё в год консульства Луция Эмилия и Марка Ливия сенат издал постановление о сносе храмов Сераписа и Исиды. Ни один работник не посмел поднять руку на священные здания; тогда Эмилий Павел скинул свою претексту, схватил топор и нанёс первый удар по дверям одного из храмов[15].
В 218 году Луций Эмилий стал одним из легатов[16], направленных в Африку для формального объявления войны Карфагену (на тот момент уже шла активная подготовка к боевым действиям). Возглавлял посольство Квинт Фабий, а другими легатами были Марк Ливий Салинатор, Гай Лициний и Квинт Бебий Тамфил. Выполнив первую часть своей миссии, послы переправились в Испанию, чтобы заключить союзы с местными племенами. Баргузии приняли их дружелюбно, но вольцианы поставили в вину римлянам гибель Сагунта, взятого Ганнибалом, и после этого иберы перестали идти на контакт с посольством. Римляне попытались ещё убедить галлов не пропускать карфагенскую армию через свою территорию, но те подняли послов на смех. Легаты вернулись в Рим уже после отбытия консулов к армиям[17][18].
На момент смерти (216 год до н. э.) Луций Эмилий состоял в коллегии понтификов[19], но когда он в неё вступил, неизвестно[20]
Луций Эмилий не упоминается в источниках в связи с событиями первых двух лет Второй Пунической войны, когда Ганнибал перешёл Альпы и разгромил две римские армии при Требии и при Тразименском озере. За этими поражениями последовала диктатура Квинта Фабия, предпочитавшего избегать открытых столкновений с противником, но вызвавшего своей осторожностью недовольство плебса. В обстановке острого политического кризиса начались выборы консулов на 216 год до н. э.[21]
На первом этапе победил только плебейский кандидат — Гай Теренций Варрон, сторонник решительных мер и скорейшего разгрома противника. В этой ситуации патриции решили сплотиться вокруг одной фигуры и выбрали для этой цели Луция Эмилия Павла, известного своей неприязнью к плебсу. Другие кандидаты-патриции (Публий Корнелий Меренда, Луций Манлий Вульсон и Марк Эмилий Лепид) от дальнейшего участия в выборах отказались, и это обеспечило победу Луцию Эмилию, который, правда, согласился стать консулом с большой неохотой[22][23]. В результате высший пост заняли люди с совершенно разными взглядами на то, как следует вести войну: если Варрон был за наступательную стратегию, то Павел вслед за Квинтом Фабием выступал за действия в обороне и выжидание[24][25].
Видимо, на какое-то время победила идея разгромить Ганнибала в одном сражении. Об этом говорит мобилизация к лету 216 года до н. э. огромной армии, которая для оборонительной войны не была бы нужна[26]. Полибий и Ливий сообщают о 86—87 тысячах воинов[27][28], а Плутарх — даже о 92 тысячах[14], помимо которых были ещё четыре легиона в Риме и в Галлии[29]. Было решено, что консулы будут командовать армией попеременно, меняясь через день. Такое решение может быть аргументом в пользу того, что взгляды Павла и Варрона на способ ведения войны не различались так сильно, как это изображают источники: в противном случае для Луция Эмилия логичнее было бы настоять на разделении армии[30].
О кампании 216 года до н. э. известно не очень много[31]. Полибий и Ливий предлагают две версии событий, предшествовавших битве при Каннах. Согласно Полибию, Ганнибал двинул свою армию к городу Канны в Апулии, и стоявшие здесь лагерем проконсулы обратились к сенату за инструкциями; сенат же направил на соединение с ними Павла и Варрона, получивших приказ дать генеральное сражение. При сближении двух армий произошёл ряд стычек, в которых перевес был на стороне римлян, но битва не начиналась из-за сдержанной тактики Луция Эмилия. В конце концов Ганнибалу, оказавшемуся запертым в долине реки Ауфид, удалось спровоцировать Варрона в день, когда последнему принадлежало командование, вывести римское войско из лагеря для боя[32].
Ливий пишет, что кампания началась с объединения двух римских армий — консульской и проконсульской. В случайной стычке римляне нанесли большие потери карфагенским фуражирам, но Луций Эмилий, боясь засады, остановил наступление. Позже Ганнибал, у которого заканчивалось продовольствие, действительно организовал засаду, но его замысел не удался из-за осторожности Павла, выславшего вперёд разведку, и из-за перебежчиков. Только тогда карфагенская армия ушла в Апулию, к Каннам, и здесь Варрон в первый же свой день командования переправил армию через Ауфид и начал битву[33].
Мнения по этому поводу в историографии расходятся: одни учёные считают более правдоподобной версию Полибия[34], другие — версию Ливия[35][36].
В сражении, состоявшемся 2 августа 216 года до н. э., у римлян был подавляющий перевес в пехоте (правда, две трети легионеров были новобранцами). На этом и был основан план битвы, составленный Варроном — возможно, при участии Луция Эмилия[37]. Предполагалось раздавить противника атакой легионов, для чего была увеличена глубина построения и промежутки между манипулами были сделаны более узкими, чем обычно. В результате получилась не фаланга, а скорее колонна с огромной ударной мощью[38].
Чтобы противостоять удару этой колонны, Ганнибал выстроил свою армию полумесяцем, направленным выпуклой стороной к противнику. При этом в центре стояли наиболее слабые части — галльская и иберийская пехота, а фланги занимали ливийцы и конница, более многочисленная и боеспособная, чем у римлян.
Согласно Титу Ливию и Полибию, Луций Эмилий командовал при Каннах правым флангом[39][40], согласно Аппиану — центром[41]. Современный историк Е. Родионов считает более правдоподобной версию Аппиана, поскольку в противном случае получается, что главнокомандующий Варрон возглавлял конницу союзников, а не граждан[42]. Уже в начале битвы Луций Эмилий был тяжело ранен камнем из пращи[43], но всё же продолжал сражаться в рядах конницы. Легионы прорвали оборону галлов и иберов, но, преследуя их, угодили в тактический «мешок», где на флангах оказалась более сильная и практически нетронутая ливийская пехота. Тем временем конница Ганнибала разгромила римскую кавалерию и ударила легионерам в тыл. Это стало началом полного разгрома[44].
Луций Эмилий, «сознавая, что участь всей битвы зависит от легионов пехоты, верхом на лошади прискакал к центру, сам кинулся в бой и рубил неприятелей, в то же время ободряя и воодушевляя своих воинов»[45]. Ливий, а следом за ним Плутарх сообщают о том, что после падения консула с коня (он либо был сброшен раненым животным, либо упал из-за собственных ран) другие римские кавалеристы якобы тоже спешились, очень обрадовав этим Ганнибала. Сохранился романтический рассказ о последних минутах Луция Эмилия:
Павел, втянутый в гущу и водоворот бегства, весь израненный копьями и дротиками, подавленный тяжелейшею скорбью, сел на какой-то камень и ждал смерти от руки врага. Кровь так обильно залила ему голову и лицо, что даже друзья и слуги проходили мимо, не узнавая его. Только один человек заметил и узнал консула — молодой патриций Корнелий Лентул. Он спрыгнул с коня, подвел его к Павлу и принялся умолять, чтобы тот спас себя ради сограждан, которые-де теперь, как никогда, нуждаются в хорошем полководце. Но Павел не склонился на его просьбы; не обращая внимания на слезы юноши, он заставил его снова сесть на коня, подал ему руку и промолвил, поднимаясь с места: «Расскажи, Лентул, Фабию Максиму и сам будь свидетелем, что Павел Эмилий следовал его советам до конца и ни в чём не нарушил уговора, но был побежден сначала Варроном, а затем Ганнибалом». С этим поручением Павел отпустил Лентула, а сам бросился в самую сечу и нашел свою смерть.
— Плутарх. Фабий Максим, 17[46]
.
Е. Родионов считает этот рассказ выдумкой. Уверенно можно говорить только о том, что Луций Эмилий погиб в бою[47].
У Луция Эмилия был сын того же имени[1], который так же, как отец, дважды становился консулом, а за военные заслуги получил агномен «Македонский». В источниках упоминается и одна дочь[48][49], которую Валерий Максим называет Эмилией Терцией, то есть «Эмилией Третьей»[50]; при этом никакой информации о её гипотетических старших сёстрах нет[51]. Эмилия стала женой Публия Корнелия Сципиона, получившего позже агномен «Африканский». Старший из её сыновей адоптировал сына Павла Македонского, то есть своего двоюродного брата, получившего имя Публий Корнелий Сципион Эмилиан[52].
Существует также предположение, что именно сын Луция Эмилия был адоптирован Марком Ливием Салинатором и стал предком Ливиев Друзов[53].
На изображение Луция Эмилия в античной литературе имели определяющее влияние два фактора. Одним из основных источников о Второй Пунической войне стала «Всеобщая история» Полибия, покровителем которого был внук Павла Сципион Эмилиан. Кроме того, Луций Эмилий стал героем «официальной сенатской версии римской истории», нашедшей наиболее полное выражение у Тита Ливия. В этом качестве Павла противопоставляли плебею Варрону, изображавшемуся как явно отрицательный персонаж[23].
В результате образ Луция Эмилия у античных авторов получился схематичным и идеализированным: это благородный и очень благоразумный человек[54], которому приходилось противостоять в первую очередь даже не Ганнибалу, а своему взбалмошному и бестолковому коллеге[46]. Канны показали «его здравомыслие и мужество»[1]; он вступил в сражение «с уклончивостью, равной храбрости, с какою встретил смерть»[55].
Гораций, развивая этот образ, написал в одной из своих од, будто бы Луций Эмилий, «видя вражьих сил успех», покончил с собой[56].
Луций Эмилий действует в повести Александра Немировского «Слоны Ганнибала». Он является также персонажем фильмов «Ганнибал — человек, который ненавидел Рим»[57] и «Ганнибал против Рима»[58].
Seamless Wikipedia browsing. On steroids.
Every time you click a link to Wikipedia, Wiktionary or Wikiquote in your browser's search results, it will show the modern Wikiwand interface.
Wikiwand extension is a five stars, simple, with minimum permission required to keep your browsing private, safe and transparent.