Loading AI tools
советский и украинский врач, психиатр и общественный деятель Из Википедии, свободной энциклопедии
Семён Фи́шелевич Глу́зман (род. 10 сентября 1946, Киев, УССР) — украинский психиатр, бывший политзаключённый, диссидент, общественный деятель. Исполнительный секретарь Ассоциации психиатров Украины[1].
| Семён Фишелевич Глузман | |
|---|---|
| Семен Фішельович Глузман | |
 | |
| Дата рождения | 10 сентября 1946 (78 лет) |
| Место рождения | Киев, УССР, СССР |
| Страна | |
| Род деятельности | психиатр, правозащитник, писатель |
| Научная сфера | Психиатрия |
| Место работы | Ассоциация психиатров Украины |
| Альма-матер | Киевский медицинский институт |
| Известен как | Психиатр, общественный деятель, один из авторов Закона Украины «О психиатрической помощи» |
| Награды и премии | |
 Цитаты в Викицитатнике | |
 Медиафайлы на Викискладе | |
Директор Украинско-американского бюро защиты прав человека и Международного медицинского реабилитационного центра для жертв войны и тоталитарных режимов (МРЦ). Член Американского общества психиатров, Королевского колледжа психиатров Великобритании, Общества психиатров и неврологов Германии.[1] Сопредседатель Комитета «Бабий Яр». Автор многочисленных интервью, научных публикаций по проблемам прав человека, по вопросам этики и права в психиатрии, вопросам социальной психиатрии.[2] Один из авторов Закона Украины «О психиатрической помощи» и других законодательных документов.[1]
В соавторстве с другими исследователями Глузману принадлежит множество научных статей, посвящённых психиатрии на Украине[3][4][5][6], последствиям аварии на Чернобыльской АЭС для здоровья населения[7][8][9][10], восприятию риска данных последствий[11][12][13][14], формированию суицидальных идей[15][16], никотиновой зависимости[17], злоупотреблению алкоголем[18][19] и агрессии в отношении половых партнёров[20].
Родился 10 сентября 1946 года в Киеве, УССР. Отец — доктор медицинских наук Фишель Абрамович Глузман (1904—1987), учёный, занимавшийся патофизиологией[21][22]. Мать — врач-терапевт[21] Галина Петровна Глузман. Брат — доктор медицинских наук Даниил Фишелевич Глузман (1936—2022), онкогематолог и молекулярный биолог, лауреат Государственной премии Украины.
В 1970 году Глузман окончил Киевский медицинский институт[2]. Работал в Житомирской психиатрической больнице в отделении детской психиатрии[21].
1971 — г. Коростень Житомирской области, психиатр[2].
1972 — больница скорой помощи в г. Киеве, психиатр[2].
Был близко знаком с Виктором Некрасовым (поводом для знакомства стал тот факт, что Глузман писал прозу[22]) и с Леонидом Плющом. Через Л. Плюща передал родственникам генерала П. Григоренко[21], дважды признанного невменяемым в Институте им. Сербского[23], просьбу дать возможность ознакомиться с материалами по делу генерала[21].
В период своей работы в Житомирской психиатрической больнице Глузман написал заочную психиатрическую экспертизу П. Григоренко, использовав при этом все имевшиеся в его деле медицинские документы, которые были втайне переданы Глузману адвокатом Григоренко С. Каллистратовой[23], располагая также статьями самого Григоренко, его перепиской и устными сообщениями единомышленников и друзей[24] и произведя опрос близких генерала. В экспертизе, результаты которой были опубликованы в самиздате, Глузман показал неправомерность выставленного представителями официальной психиатрии диагноза «паранойяльное развитие личности»[25][26].
Впоследствии он отмечал по этому поводу:
Юридическая практика признает возможность и правомочность заочной психиатрической экспертизы. Но при соблюдении определённых условий. Например, ко мне приехала семья генерала, её члены несколько дней отвечали на мои вопросы о нём. Я собрал и обработал все его статьи в «самиздате».[23]
Материалы экспертизы получили широкий резонанс, стали известны как в СССР, так и за рубежом[23][27]. Проведённая в 1978 году в США, когда Григоренко уже находился в эмиграции, экспертиза подтвердила правоту заключения Глузмана: комиссия с участием известных психиатров, невролога, нейропсихолога долго беседовала с П. Григоренко и не обнаружила у него никаких признаков психического расстройства ни на момент обследования, ни в прошлом. Посмертная экспертиза в 1991—1992 годах в Ленинграде (Санкт-Петербурге) тоже подтвердила бездоказательность советских экспертиз по делу Григоренко и безосновательность многолетнего «лечения» генерала в психбольницах[25].
В мае 1972 года Глузман был арестован КГБ за «антисоветскую агитацию и пропаганду»[23]. Судом, который состоялся в октябре 1972 года[28], ему инкриминировалось распространение «самиздата» и «тамиздата», «ложной информации о нарушениях прав человека в СССР», в том числе о злоупотреблениях психиатрией в политических целях. Основной причиной ареста стала экспертиза по делу П. Григоренко[25].
По приговору суда Глузман получил 7 лет колонии и 3 года ссылки[29]. Наказание отбывал на «политических» зонах ВС-389/35, ВС-389/36 и ВС-389/37 в Чусовском районе Пермской области[23]. В лагере участвовал в общей борьбе политзаключённых за их права и подвергался репрессивным мерам вследствие этого[29]. Дважды объявлял голодовку, оба раза длившуюся 4 месяца (к нему применяли принудительное кормление через зонд)[21]. Дважды, в 1978 и в 1979 году, его помещали на несколько месяцев во внутрилагерную тюрьму, так называемое ПКТ (помещение камерного типа): сырые холодные помещения, со сниженными — даже по сравнению с лагерными — нормами питания[30].
Во время пребывания в лагере Семён Глузман продолжал заниматься научной и публицистической деятельностью. В соавторстве с Владимиром Буковским написал статью «Пособие по психиатрии для инакомыслящих»[31] (фактически Буковский — автор лишь предисловия, а основной текст статьи был написан Глузманом[32]). Собирал и передавал на волю информацию о положении политзаключённых в лагерях[33], которая публиковалась и в западных изданиях, и в «самиздате»; составлял «Хронику зоны ВС 389/35»[32]. Заочно был избран членом международного пен-клуба. Стихи и проза Глузмана издавались на русском, украинском, английском, французском языках.
…Долгие годы после жизни в политическом лагере ночью меня посещал однообразный кошмар: четверо охранников забирают меня на этап, а я не успел сообщить товарищам, где спрятал рукописи, готовые к отправке из зоны…[34]
1978 год Amnesty International объявила годом Семёна Глузмана[30].
С мая 1979 года Семён Глузман находился в ссылке в Тюменской области.[29]
1982 — после возвращения из ссылки в Киев не имел прописки и возможности трудоустроиться по специальности[23][35]. Устроился рабочим на киевском заводе «Промарматура»[23].
Получил возможность работать врачом, после того как отправил письмо Андропову, где указал: «являюсь антисоветчиком и этого не скрываю», и просил дать возможность эмигрировать, чтобы трудоустроиться по специальности за границей. Через несколько недель после отправки письма Глузмана пригласили к начальнику отдела кадров Минздрава УССР; последовал звонок в горздрав с требованием немедленного трудоустройства и разрешение работать врачом соматического профиля, но только не психиатром.[35]
С 1983 — педиатр в детской поликлинике[2]. Работал в поликлинике несколько лет и получил должность заведующего отделением[35]. Четыре года проработав педиатром, ушёл во время перестройки с официальной работы, написал сценарии двух фильмов и ряд статей[23]. Первая из статей о злоупотреблениях психиатрией в СССР была опубликована в московском профессиональном врачебном издании «Медицинская газета»[35].
1989—1990 — член Экспертной группы при Комитете по вопросам охраны здоровья Верховного Совета СССР, эксперт по проблемам психиатрии и наркологии Комитета конституционного надзора СССР[2].
С 1991 — исполнительный секретарь Ассоциации психиатров Украины[2].
В 1993—1995 годах был руководителем проекта «Модель системы информирования и планирования для Украины»[2].
С 1993 — исполнительный директор Украинско-американского бюро защиты прав человека[36].
1994 — по просьбе Государственного департамента США выступал перед Конгрессом США в качестве эксперта по проблемам соблюдения прав человека на Украине[2].
1996—1999 — научный директор совместного американско-украинского проекта «Психическое здоровье детей, потерпевших вследствие аварии на Чернобыльской АЭС: опыт эпидемиологического исследования»[2].
1998 — один из авторов Закона Украины «О психиатрической помощи» (в 2000 году был принят Верховной Радой Украины) и ряда законодательных документов[2].
1998—1999 — эксперт ООН по правам человека[2].
С 1999 года — директор Международного медицинского реабилитационного центра для жертв войны и тоталитарных режимов (МРЦ)[2].
2000—2002 — член правления Международного фонда Сороса на Украине. Вышел из правления из-за своего несогласия с политикой Фонда[2].
2000—2003 — научный руководитель совместного американско-украинского исследования «Алкоголизм и психическое здоровье на Украине»[2].
2008 — 14 июля. Участвовал в украинской телепрограмме «Свобода Слова»[37]:
Почему я не захотел стать политиком? Я не жалею. Действительно, был период в начале независимости, когда меня уговаривали. Видимо, Господь Бог дал ума и предчувствия. Я плохо отношусь к украинским политикам. Я не считаю, что я проиграл. Я считаю, что я выиграл. Я влияю так, как я могу влиять. И я считаю, что зона моего влияния гораздо важнее, чем зона влияния кого-то из членов украинского парламента, хотя у меня нет таких денег, у меня нет своих масс-медиа. Но я полагаю, что я свой выбор совершил разумно, и мне нравится то место, которое я занимаю в украинском обществе. Мне нравится моя страна, но — я повторяю — мне не нравятся те, кто ею руководят.
Глузману принадлежит много высказываний на политические темы, например:
Слуги народа. Корты, конюшни, королевские апартаменты в гостиницах, бесхитростный бизнес, прежде называвшийся воровством из государственного бюджета. А я, наивный, так хотел свободы слова, свободы выезда и возвращения в страну. Сидел в карцерах, голодал… Зачем? Ради них? Рассуждал о правах человека, защищал слабых и гонимых. А они — приватизировали. Всё, и фабрики с заводами, и газовые трубы, и меня самого, наивного лоха, более миллиона долларов различных грантов честно использовавшего на перевод и публикацию нужных моей стране книг. Один из них, бывших комсомольских лидеров, ныне миллионер и уважаемый государственный муж, несколько лет назад сказал мне: «Всё просите чужие деньги, Семён Фишелевич? И опять — не себе. Так и жизнь ваша прошла. В карманах-то пусто. Не жалеете?»
Уже сожалею. Не о деньгах. О том, что не уехал, когда был молодым. Не смог, не захотел. Не смог оставить могилы лагерных друзей, одинокую маму Валеры Марченко, Лёлю Свитлычную. Конечно, лох.[38]
И всё-таки мы существуем. Бессовестная власть, достаточно часто сменяемая, не сумела лишить нас стремления к свободе. К ограниченной законом европейской свободе. В отличие от большинства других постсоветских государств, мы способны научиться жить по-европейски. В нашей стране, как ни странно, существует стремление к справедливости. Не в парламенте, не в Администрации президента, не в Конституционном Суде. Укоренившаяся прежде в украинском обществе коммунистическая доктрина рассыпается. Понимаю, на смену ей приходят другие демагоги-«радикалы», столь же циничные и столь же неспособные породить и защитить общественное благо. Но и их время уйдёт. Вместе с ними. Постепенно, шаг за шагом в Украину возвращается нравственность. В этом и только в этом наша надежда. Надежда минимизировать легальную преступность. Патетические философские категории реально существуют.[39]
Выступал в защиту пленённого в России украинского режиссёра Олега Сенцова[40][41].
Seamless Wikipedia browsing. On steroids.
Every time you click a link to Wikipedia, Wiktionary or Wikiquote in your browser's search results, it will show the modern Wikiwand interface.
Wikiwand extension is a five stars, simple, with minimum permission required to keep your browsing private, safe and transparent.
