Григо́рий Соломо́нович Помера́нц (13 марта 1918 года, Вильна — 16 февраля 2013 года, Москва[1]) — российский философ, культуролог, писатель, эссеист. Член Академии гуманитарных исследований.
Будущее мало зависит от победы принципа, так как партии в пылу борьбы обмениваются лозунгами и программами. Борьба уподобляет противников друг другу.
Волна тождественна океану, но океан не тождествен волне. Волна исчезает, океан вечен. Я как волна исчезну, я как океан не рождён и не умру.
Главный урок всех революций в том, что цель не оправдывает средств, что дурные средства пожирают любую цель и губят её рыцарей.
Грехи религии вызвали поворот к идеологии, а идеология оказалась ещё более доступной греху.
Диалог в политике — это прислушивание к другому и поиски компромисса. Диалог в искусстве — любование другим и превращение чужого в своё. Диалог в религии — поиски пути наверх, на высоту, где буква теряет силу.
Если бы не мировая война, Первая ещё, если бы не то что европейцы, самые цивилизованные в мире народы стали друг друга истреблять всеми способами, в том числе и удушливыми газами, без этого глубокого кризиса не пошла бы страна за Лениным. Остался бы Ленин мелким сектантом, не будь мировой войны. А мировая война была не Лениным придумана[2].
Каждый шаг развития общества есть одновременно шаг на край пропасти, угроза потерять стабильность и развалиться.
Мой друг одно время начал выдвигаться во власть и даже стал начальником над школами какого-то округа Москвы. И будучи человеком предприимчивым, он решил там у себя поставить дело более рационально. Скажем, он быстро организовал производство предметов первой необходимости для школ. Лишив этим солидных прибылей несколько фирм, которые зарабатывали на их снабжении по более высокой цене. И вскоре его заместитель был застрелен в дверях своего кабинета. Очевидно, нанять киллера оказалось не очень дорого. После этого мой друг подал в отставку и вернулся в школу, где ранее работал[2].
Опыт показывает, что путь исторического развития, берущий своё начало с осознания своего достоинства и свобод просвещённым меньшинством, приводит в конечном итоге к свободе для всех. Напротив, стихийное движение тёмных, обездоленных и бесправных масс может привести в случае его победы к обновлению деспотизма.
Опыт революции показал, что абсолютная цель остаётся в воображении, а средства входят в жизнь.
Подполье выращивает крыс, способных сожрать кота. Но что потом делать с крысами.
Свобода всегда несправедлива. А справедливость можно требовать от тюремного надзирателя, который разливает баланду.
Хам — человек, несколько хвативший просвещения. Настолько, чтобы не бояться нарушить табу, но не настолько, чтобы своим умом и опытом дойти до нравственных мыслей.
Человек, загнанный в тупик и вынужденный выбирать одно зло против другого, склонен идеализировать свой выбор.
Чем ближе мы подходим к глубине бытия, тем менее возможно вычленить какой-то аспект действительности, проследить её логику и выстроить её как систему научных терминов.
Я лет за двадцать, за тридцать до распада Советского Союза уже предвидел, что он распадётся, и даже писал об этом. Но я предполагал тогда, что мы умно перейдём к чему-то вроде европейского экономического сообщества[2].
Дьявол начинается с пены на губах ангела, вступившего в битву за добро, за истину, за справедливость, — и так шаг за шагом до геенны огненной и Колымы. Всё, что из плоти, рассыпается в прах: и люди, и системы. Но дух вечен, и страшен дух ненависти в борьбе за правое дело[3].
↑ Григорий ПомеранцПод стенами Карфагена(рус.). Журнал «Индекс»: Досье на цензуру. — Выпуск № 13(2011).Архивировано из первоисточника 28 февраля 2013.Проверено 25 марта 2024.