Loading AI tools
«Вре́мя колоко́льчиков» — стихотворение и песня Александра Башлачёва, ставшее одним из символов, своего рода визитной карточкой русской рок-поэзии 1980-х годов[1][2] и самого Башлачёва[3].
| Время колокольчиков | |
|---|---|
| Песня | |
| Исполнитель | Александр Башлачёв |
| Альбом | «Время колокольчиков» |
| Дата выпуска | 1986 |
| Дата записи | 1986 |
| Жанры | фолк-рок, русский рок, альтернативный рок, фолк-панк |
| Язык | русский |
| Автор песни | Александр Башлачёв |
Была впервые исполнена на людях в 1984 году, в Череповце, в гостях у Леонида Парфёнова, где также присутствовал Артемий Троицкий. Как писал последний, она стала первым прорывом русского рока «в буйный, языческий простор русской образности»[2]. В этой песне звучит русская удаль в едином целом с народным плачем[4]. Вошла в одноимённый магнитоальбом, записанный в январе 1986 года в домашней студии Александра Агеева[5]. Песни этой записи вошли в изданный в 1989 году фирмой «Мелодия» диск-гигант «Время колокольчиков»[6].
В этой песне выпускник журфака УрГУ и самобытный поэт Александр Башлачёв, которого вполне могла ожидать известность на чисто литературном поприще, говорит о той энергетике, «искрах электричества», что привела его именно в русский рок (а не, к примеру, в движение бардов, клубы самодеятельной песни)[7].
Последняя редакция
В 1988 году текст песни претерпел некоторое изменение. Если в раннем варианте последние строки звучат как:
Рок-н-ролл — славное язычество.
Я люблю время колокольчиков.
То в более позднем варианте меняется первое слово предпоследней строчки:
Свистопляс — славное язычество.
Это один из примеров вариативности текста, характерной как для Башлачёва, так и для Владимира Высоцкого[8]. Её можно рассматривать как ещё один шаг, приближающий поэта к его фольклорным корням[9], однако Илья Смирнов пишет об этой редакции как о констатации смерти классического русского рока (впрочем, замечая, что под влиянием творчества Башлачёва тот обретает «второе дыхание»)[10].
Основной символ песни — «колокольчик под дугой» — ассоциируется с дорогой и движением, а у Башлачёва — ещё и с сердцем музыканта, звенящим «под рубашкою», противопоставляется «сбитым и расколотым» колоколам, традиционно символизирующим общий «глас народа» или даже «глас Божий», величие, спокойствие и стабильность[1].
Если нам не отлили колокол,
Значит, здесь — время колокольчиков.
Образ звона колокольчиков является продолжением русской фольклорной и литературной традиции[1]. Здесь стоит выделить стихотворение А. К. Толстого «Колокольчики мои», фрагмент которого известен в виде одноимённого романса. В «грозном смехе русских колокольчиков» Башлачёва звучит та же патриотическая удаль, что и в стихах А. К. Толстого (впрочем, полностью потерянная в романсе, в который вошли только три первых и последнее восьмистишье). Вместе с тем у Башлачёва звон бубенцов, отражаясь в «звоне сердца», обретает совершенно новое звучание[4].
Башлачёв и сам носил на шее на фенечке три маленьких колокольчика. Колокольчики, надевавшиеся Башлачёвым, когда он исполнял свои песни под гитару, слышатся на большинстве его записей[11].
Пока пою, пока дышу, любви меняю кольца,
Я на груди своей ношу три звонких колокольца.
Они ведут меня вперед и ведают дорожку.
Сработал их под Новый Год знакомый мастер Прошка.А. Башлачёв. «Случай в Сибири»
В его творчестве образ колокольчиков, бубенчиков, колокольного звона является повторяющимся, сквозным мотивом. Так, слияние-противопоставление символов колокола и колокольчика получило своеобразное отражение в первых строчках башлачёвской «Зимней сказки», пародирующих романс А. Гурилёва и И. Макарова: «Однозвучно звучит колокольчик Спасской башни Кремля» — такое абсурдное по своей сути снижение одного из традиционных символов российской государственности — часть общей картины нарисованной там «ставшей былью» страшной сказки[1][12].
Во «Времени колокольчиков» тоже хватает образов неприглядной действительности, таких как некованые лошади, немазаные колёса и разбитые дороги[1]. Но, вопреки этому, общий настрой песни оптимистичен, что, в числе прочего, позволило ей претендовать на звание гимна русского рока[7] (наряду с такими песнями как «Мы вместе» К. Кинчева или «Хочу перемен!» В. Цоя[13]).
Важная особенность текста «Времени колокольчиков» состоит в том, что он написан от лица общности, «мы», единственное «я» встречается тут в последней строчке[примечание 1]. Такая «редукция „я“» лирического героя в сочетании с его ярко выраженной индивидуальностью может быть рассмотрена как признак близости творчества Башлачёва к русскому фольклору, его «фразеологизации»[9]. Это «мы» включает и автора песни, и его слушателей: делает их единой художественно-энергетической силой, в которой есть место каждому[4].
20 ноября 1988 года концерт памяти Башлачёва во Дворце спорта «Лужники» завершился игрой записи песни «Время колокольчиков», включённой во время выступления группы «Кино»[14].
Мурманский музыкант Дмитрий Левитес, руководитель группы «Клюп Студия», увидев текст песни в журнале «Аврора», и ничего не зная об авторе, записал собственный вариант песни и лишь потом услышал авторское исполнение. О музыке Башлачёва к этой песне он говорит: что «там главное не мелодия», а авторская подача, которую он охарактеризовал, как «рок-н-ролл в чистом виде»[13]. Доцент филфака МГПУ Александр Пашков описал эту «авторскую подачу», как сочетание «нечеловеческой энергетики», «пронзительной искренности» и «фантастической манеры исполнения»[15].
Для трибьют-проекта «Серебро и слёзы» памяти А. Башлачёва, организованного Дмитрием Ревякиным и записанного в 2013 году, эту песню исполнила группа «Калинов мост»[16].
Илья Смирнов назвал первую из своих книг, посвящённую истории рок-музыки в СССР — «Время Колокольчиков — жизнь и смерть русского рока», перенеся название песни Башлачёва на целый период в истории рок-культуры России, который он характеризует такими качествами, как «драматизм мировосприятия, сознательная … дисгармоничность …, принципиальное отсутствие чувства меры, мятежность и нонконформизм»[17].
В единственном опубликованном в феврале 1988 года некрологе на гибель Башлачёва, в «Рекламно-информационном обозрении»[18], написано: «Когда-то Арсений Тарковский <…> заметил: гений приходит в мир не для того, чтобы открыть новую эпоху, а для того, чтобы закрыть старую. Досказать то, что не смогли досказать другие, подвести итог и поставить точку. СашБаш закрыл собою время колокольчиков»[1].
Илья Смирнов считает, что хотя русский рок, как движение, и закончился со смертью Башлачёва, влияние последнего заставило вспомнить об истинном предназначении человека искусства таких русских рок-музыкантов, как Борис Гребенщиков, Юрий Шевчук, Константин Кинчев. Прямой наследницей Башлачёва он называет прожившую столь же короткую жизнь Янку Дягилеву[10].
Wikiwand in your browser!
Seamless Wikipedia browsing. On steroids.
Every time you click a link to Wikipedia, Wiktionary or Wikiquote in your browser's search results, it will show the modern Wikiwand interface.
Wikiwand extension is a five stars, simple, with minimum permission required to keep your browsing private, safe and transparent.
