Loading AI tools
русский композитор, химик и медик Из Википедии, свободной энциклопедии
Алекса́ндр Порфи́рьевич Бороди́н (31 октября (12 ноября) 1833, Санкт-Петербург — 15 (27) февраля 1887, там же) — русский композитор, участник «Могучей кучки»; химик-органик, общественный деятель и врач.
| Александр Порфирьевич Бородин | |
|---|---|
| рус. дореф. Александръ Порфирьевичъ Бородинъ | |
 | |
| Основная информация | |
| Дата рождения | 31 октября (12 ноября) 1833[1][2][…] |
| Место рождения | |
| Дата смерти | 15 (27) февраля 1887[5][6][…] (53 года) |
| Место смерти | |
| Похоронен | |
| Страна | |
| Профессии | композитор, химик, медик |
| Годы активности | 1847 — 1887 |
| Инструменты | фортепиано[7], флейта[7] и виолончель[7] |
| Жанры | опера, симфония, камерная музыка |
| Награды | |
 Медиафайлы на Викискладе | |
 Произведения в Викитеке | |
Александр Бородин родился в Санкт-Петербурге 31 октября (12 ноября) 1833 года от внебрачной связи грузинского князя из Имеретии Луки Гедианова[8], или Гедеванишвили[9] (1772—1843) и петербургской русской мещанки[10] Авдотьи Антоновой (1809—1873[11]). При рождении записан сыном крепостного слуги князя — Порфирия Бородина и его жены Татьяны. До восьми лет мальчик был крепостным своего отца, который в 1840 году дал сыну вольную и купил четырёхэтажный дом для него и его матери, выданной в 1839 году замуж за отставного военного врача Христиана Клейнеке (умер не позже 1841 года). В первой половине XIX века внебрачные связи не афишировались, поэтому юный Саша звал Авдотью Антонову (по её просьбе) не «мамой», а «тётушкой»[12]. В 1840-х годах Авдотья (Клейнеке) родила ещё двоих сыновей — Дмитрия Александрова (род. 1844, отец неизвестен) и Евгения Фёдорова (род. ок. 1847, отец — коллежский секретарь, преподаватель немецкого языка Фёдор Фёдоров). С обоими братьями Александр Бородин поддерживал близкие отношения всю жизнь.
Из-за происхождения, не позволявшего поступить в гимназию, Бородин проходил домашнее обучение по всем предметам гимназического курса, брал уроки английского и латыни (по-французски и по-немецки уже в юности говорил свободно), научился играть на флейте, фортепиано и виолончели[13]. Около 1847 года написал концерт для флейты с фортепиано[14] (произведение не сохранилось).
С десяти лет Бородин интересовался химией, которая со временем стала его профессиональным занятием. Занятиям наукой и получению высшего образования препятствовало всё то же «незаконное» происхождение молодого человека, которое, при отсутствии легальной возможности изменения общественного статуса, вынудило мать Бородина и её мужа воспользоваться ведомством чиновников Тверской казённой палаты, чтобы записать сына в Новоторжское третьей гильдии купечество[15]. Он получил право закончить гимназию и продолжить своё образование в высшем учебном заведении.
Летом 1850 года Бородин отлично сдал экзамены на аттестат зрелости в Первой Санкт-Петербургской гимназии, а в сентябре семнадцатилетний «купец» Александр Бородин поступил вольнослушателем в Императорскую медико-хирургическую академию (ИМХА). В 1853 году в академии начал заниматься химией под руководством Николая Зинина, который сыграл в дальнейшей профессиональной карьере Бородина решающую роль. Личность Зинина, преданного науке исследователя и вместе с тем заботливого наставника, наложила глубокий отпечаток на личность Бородина[16]. Во время учёбы в ИМХА Бородин писал романсы, фортепианные пьесы, камерно-инструментальные ансамбли, чем вызывал недовольство Зинина, считавшего, что занятия музыкой мешают серьёзной научной работе. Биографы Бородина часто цитируют высказывание Зинина, сделанное им публично, при свидетелях:
Господин Бородин, поменьше занимайтесь романсами; на вас я возлагаю все свои надежды, чтобы приготовить заместителя своего, а вы думаете о музыке и двух зайцах[17].
По окончании ИМХА (в марте 1856 года) начал работать врачом-ординатором Второго военно-сухопутного госпиталя[18], в апреле того же года стал ассистентом на кафедре общей патологии и общей терапии ИМХА, чуть позже как ассистент Зинина вёл практические семинары у студентов, а с 1859 года уже читал им лекции по химии. В 1857 году Бородин выдержал экзамен на степень доктора медицины, а в марте 1858 в Санкт-Петербурге защитил диссертацию с темой на стыке химии и медицины — «Об аналогии мышьяковой кислоты с фосфорною в химическом и токсикологическом отношениях»[19]. Лето того же года Бородин провёл в Солигаличе (Костромской губернии), где изучал состав минеральных вод местной водолечебницы. Результаты изучения, опубликованные им в 1859 году в газете «Московские ведомости» (№ 130 за 3 июня; работа переиздана в виде отдельной брошюры под названием «Солигаличские солёно-минеральные воды»[20]), послужили открытию лечебного курорта, который существует поныне[21].
В октябре 1856 года, дежуря в госпитале, Бородин познакомился с Модестом Мусоргским, служившим там же дежурным офицером[22]. Молодой врач и молодой офицер нашли общий язык на почве музыки, их контакты не прекращались и в дальнейшем. На очередной встрече осенью того же года творческие эксперименты Мусоргского произвели на Бородина большое впечатление:
…я был ужасно изумлен небывалыми, новыми для меня элементами музыки. Не скажу, чтобы они мне даже особенно понравились сразу: они скорее озадачили меня новизною. Вслушавшись немного, я начал оценять и наслаждаться[23].
В 1857 году Бородин впервые выехал в Европу (Бельгия, Германия, Франция), исполняя обязанности секретаря и переводчика окулиста царского двора И. И. Кабата. В октябре 1859 года по протекции Зинина Бородин отправился стажироваться за границу для подготовки на должность адъюнкт-профессора химии[24]. Почти три года он работал преимущественно в химических лабораториях Германии (Гейдельберг) и Италии (Пиза), ездил также во Францию и Швейцарию.
В сентябре 1860 года Бородин наряду с Н. Н. Зининым и Д. И. Менделеевым посетил знаменитый международный съезд химиков в Карлсруэ. Здесь даны были чёткие определения понятиям «атом» и «молекула» («частица», «корпускула»), что означало окончательное торжество атомно-молекулярной теории строения вещества, а также признаны т. н. «новые» атомные веса, установленные трудами французского химика Жерара и его учеников[25]. В 1861 году в Гейдельберге Бородин разработал способ получения бромзамещённых кислот и открыл реакцию, известную ныне как реакция Бородина — Хунсдиккера[26].
В мае 1861 года в Гейдельберге Бородин познакомился с Екатериной Сергеевной Протопоповой (1832—1887), которая страдала хроническим лёгочным заболеванием и приехала в Германию для лечения. Протопопова оказалась хорошей пианисткой (училась среди прочих у чешского пианиста Юлиуса Шульгофа[27]) и обладательницей абсолютного слуха[28]. Она была поклонницей Шопена и Шумана, устраивала любительские концерты новой (романтической) камерной музыки. Свежие музыкальные впечатления стимулировали интерес Бородина к композиции — появились его виолончельная соната на тему И. С. Баха, струнное трио и струнный секстет, скерцо для фортепиано в четыре руки.
В сентябре здоровье Екатерины Сергеевны ухудшилось. Гейдельбергский профессор порекомендовал ей срочно переменить климат и ехать на юг, в Италию. Бородин сопровождал Протопопову в этой поездке. После встречи с профессорами химии Пизанского университета Себастьяно де Лука и Паоло Тассинари[итал.], которые тепло приняли русского коллегу, Бородин получил возможность заниматься в лаборатории местного университета. Там в 1862 году впервые в истории химии он получил фторорганическое соединение — фтористый бензоил — и нашёл метод получения фторангидридов карбоновых кислот. В Италии Бородин также не оставлял занятий музыкой и сочинил фортепианный квинтет.
В сентябре 1862 года Бородин вернулся в Санкт-Петербург, той же осенью познакомился с М. А. Балакиревым и вошёл в его кружок, ставший впоследствии известным как «Могучая кучка». В декабре того же года стал адъюнкт-профессором Медико-хирургической академии и начал читать в ней курс неорганической химии. В марте 1864 года возглавил кафедру химии в должности ординарного профессора[29].
17 апреля 1863 года Бородин женился на Е. С. Протопоповой, которую непрерывно опекал, поддерживал духовно и (не в последнюю очередь) материально всю оставшуюся жизнь. Екатерина Сергеевна плохо переносила петербургский климат: осенью она обычно уезжала в Москву, где подолгу жила у матери, возвращаясь к мужу только зимой, когда в Петербурге устанавливалась сухая морозная погода. Однако это всё-таки не гарантировало ей отсутствие приступов болезни, во время которых муж был для неё и врачом, и сиделкой. Екатерина Сергеевна много курила, страдала бессонницей и засыпала только под утро. Со всем этим нежно любящий и добропорядочный супруг должен был мириться.
Лето 1865 года супруги Бородины провели на юге Австрии, близ Граца, где Бородин написал Первую симфонию (завершена в конце того же года)[30].
 | Этот раздел не завершён. |
Заслугой Бородина перед обществом является активное участие в создании и развитии возможностей для получения женщинами высшего образования в России: он был одним из организаторов Высших женских врачебных курсов, на которых с 1872 по 1885 год преподавал химию[31]. С 1874 года — казначей Общества пособия слушательницам Медицинских и Педагогических курсов[32]. Один из членов-учредителей Русского химического общества (1868).
В 1870—1871 годах — один из редакторов журнала «Знание».
Значительное время Бородин уделял работе со студентами и, пользуясь своим авторитетом, защищал их от политических преследований властей в период после убийства императора Александра II.
В 1882—1883 гг. Бородин посещал так называемые «беляевские пятницы», где звучала в том числе новая (преимущественно камерная) музыка русских композиторов[33]. В рамках этих пятниц музыканты запланировали коллективное сочинение — струнный квартет, для которого в конце 1882 г. Бородин написал одну из частей — скерцо. Крайние (быстрые) разделы скерцо написаны в пятидольном метре, они звучат практически без пауз, образуя сплошной стремительный поток музыки. Для среднего (медленного) раздела композитор использовал музыку Рассказа купцов (принесших весть о поражении Князя) из оперы «Князь Игорь». Ныне эта пьеса (под названием «Русское скерцо») исполняется самостоятельно.
В последние годы Бородин жаловался на боли в сердце. Описание его скоропостижной смерти дано в воспоминаниях М. В. Доброславиной[34]. Бородин умер от сердечного приступа вечером 15 (27) февраля 1887 в казённой «академической» квартире, в разгар общего веселья на организованной им по случаю масленицы костюмированной вечеринке. Во время разговора с Доброславиной Бородин внезапно потерял сознание и упал:
Все бросились к нему и тут же на полу, не поднимая его, стали приводить его в чувство. Понемногу сошлись все врачи и профессора, жившие в академии. Почти целый час прилагали все усилия, чтобы вернуть его к жизни. Были испробованы все средства, и ничто не помогло[35].
Похоронен на Тихвинском кладбище в Александро-Невской лавре (Санкт-Петербург).
Под влиянием М. А. Балакирева, В. В. Стасова и других участников Могучей кучки сложилась музыкально-эстетическая позиция Бородина как приверженца русской национальной школы в музыке и последователя М. И. Глинки.
Большой занятостью Бородина, а также высокой требовательностью к себе объясняется малое количество законченных музыкальных сочинений[36]. Наиболее значительное произведение Бородина — опера «Князь Игорь», над которой композитор работал в течение 18 лет, но так и не окончил её. После смерти Бородина оперу дописали и сделали оркестровку по материалам Бородина Н. А. Римский-Корсаков и А. К. Глазунов. В этой редакции опера была впервые поставлена в 1890 году в Санкт-Петербургском Мариинском театре. В последней трети XX века были предприняты новые попытки реконструкции оперы. В редакции Ю. А. Фортунатова и Е. М. Левашёва она была поставлена в 1974 году в Вильнюсе, в 1993 — в Генуе и Москве[37]. По величию концепции, по яркости раскрытия национальных характеров оперу Бородина в конце XX века сравнивали с романом «Война и мир» Л. Н. Толстого и художественными полотнами В. И. Сурикова[38].
Бородин показал себя новатором в оркестровой музыке, впервые воплотив принципы эпической драматургии в симфоническом жанре[39]. Премьера Первой симфонии (1865) состоялась в 1869 году с оркестром РМО под управлением М. А. Балакирева. Клавир и партитура были изданы В. В. Бесселем, соответственно, в 1875 и 1882 годах.
Вершина оркестровой музыки Бородина — Вторая симфония (работа в клавире закончена в 1871, оркестровка — в 1873[40]), которую В. В. Стасов назвал «Богатырской»[41]. Первое её исполнение состоялось в 1877 году под управлением Э. Ф. Направника. Клавир Второй симфонии впервые издан в 1876 году, партитура — в 1887 году (посмертно), в редакции Н. А. Римского-Корсакова и А. К. Глазунова, внесших в её музыку значительные изменения[42]. Обе симфонии уже при жизни Бородина получили признание за рубежом. Особенно популярной была Первая — с триумфальным успехом впервые за границей она была исполнена в Баден-Бадене в 1880 году[43], а несколько позже — в Амстердаме, Антверпене, Будапеште, Дрездене, Лейпциге (1883, под управлением Артура Никиша), Монако, Кёльне.
К числу лучших камерных инструментальных произведений Бородина принадлежат Первый и Второй струнные квартеты, представленные ценителям музыки в 1879 и в 1881 годах. В последние годы жизни Бородин работал над Третьим квартетом.
Бородин — не только мастер инструментальной музыки, но и камерной вокальной лирики, ярким образцом которой является элегия «Для берегов отчизны дальной» (1881) на слова А. С. Пушкина[44]. Композитор обогатил жанр романса образами русского богатырского эпоса, например, в произведениях «Спящая княжна» (1-я публикация 1870) и «Песня тёмного леса» (1-я публикация 1873). Образец сатиры Бородина — песня «Спесь» (1884; на слова А. К. Толстого)[45].
В «Князе Игоре», в симфониях, в вокальной лирике Бородин избегает декоративности, характерной для квази-народной и по существу эклектической стилизации. Тем самым достигается ощущение архаики, достоверности образа Древней Руси, который рисует композитор[46].
Творчество Бородина отличается глубоким проникновением в строй как русской народной песни, так и музыки народов Востока (в опере «Князь Игорь», симфонической картине «В Средней Азии» и других произведениях).
Когда советский искусствовед Владимир Блок писал об эпичности Симфонии ми-бемоль мажор Петра Чайковского, то он возводил её истоки к творчеству Александра Бородина и указывал, что первые темы этой симфонии появились в записной книжке Чайковского как раз тогда, когда он готовился в качестве дирижёра познакомить зарубежную аудиторию с Первой симфонией Бородина и сама эта симфония написана именно в ми-бемоль мажоре, как и произведение самого Чайковского[47].
Традиции музыки Бородина восприняли советские композиторы С. С. Прокофьев, Ю. А. Шапорин, Р. М. Глиэр, Г. В. Свиридов, А. И. Хачатурян и др.
Музыка Бородина легла в основу американского мюзикла на ориентальную тему «Кисмет» (1953); особенно популярной стала песня «Stranger in Paradise», представляющая собой обработку хора Бородина «Улетай на крыльях ветра» (с 1954 года песню с успехом исполнял Тони Беннетт). Позднейшая обработка того же хора (1997) принадлежит афроамериканскому рэперу Warren G.
Примечание. В скобках указаны даты окончания работы (а не даты первой публикации)
Примечание. В скобках указан год окончания
.jpg)
Seamless Wikipedia browsing. On steroids.
Every time you click a link to Wikipedia, Wiktionary or Wikiquote in your browser's search results, it will show the modern Wikiwand interface.
Wikiwand extension is a five stars, simple, with minimum permission required to keep your browsing private, safe and transparent.
