Loading AI tools
Из Википедии, свободной энциклопедии
Гершель (Герман) Файбель Гриншпан (нем. Herschel (Hermann) Feibel Grynszpan[3]; 28 марта 1921, Ганновер, — после 26 сентября 1942) — родившийся в Веймарской республике польский еврей. В 1936 году из-за отсутствия будущего в нацистской Германии иммигрировал в Бельгию, а оттуда во Францию. В конце октября 1938 года его родители были с десятками тысяч других польских евреев насильственно депортированы в нечеловеческих условиях в Польшу[4]. Чтобы отомстить за унижения и жестокое обращение с его семьёй и другими родственниками и друзьями, 7 ноября 1938 года в Париже Гриншпан совершил покушение на немецкого дипломата Эрнста фом Рата, скончавшегося от полученных ранений через два дня. Нацистский режим воспользовался этим покушением[5], чтобы под девизом «Месть за убийство фом Рата» провести против еврейской общины массовый погром, ставший известным под названием «Хрустальная ночь».
| Гершель (Герман) Файбель Гриншпан | |
|---|---|
| нем. Herschel (Hermann) Feibel Grynszpan | |
 Гриншпан после ареста французской полицией, 1938 г. | |
| Дата рождения | 28 марта 1921[1] |
| Место рождения | |
| Дата смерти | после 26 сентября 1942 |
| Место смерти | точно неизвестно |
| Страна | |
| Род деятельности | безработный |
| Отец | Зендель Гриншпан |
| Мать | Рифка Гриншпан |
 Медиафайлы на Викискладе | |
Родился в польско-еврейской семье портного Зенделя Гриншпана и Рифки Гриншпан (урождённой Зильберберг), которые в апреле 1911 года переехали из Царства Польского в Ганновер, где поселились на Бургштрассе, 36. У них было шестеро детей, из которых выжили только трое. 31 января 1916 года у них родилась дочь Эстер Бейле (Берта), 29 августа 1919 года — сын Мордехай Элиэзер (Марк), а 28 марта 1921 года — второй сын и последний ребенок Гершель Файбель (Герман), получивший польское гражданство.
До 1935 года Гершель посещал восьмилетнюю школу, но не окончил её[6]. Был членом сионистской группы «Мизрахи» и спортклуба «Бар-Кохба». По словам его учителей, он обладал незаурядным интеллектом, однако не отличался прилежанием. При поддержке своей семьи и еврейской общины Ганновера Гриншпан поступил во франкфуртскую иешиву, расположенную в переулке Христгассе, где, среди прочего, изучал иврит[7], однако через 11 месяцев ушёл оттуда. Между тем, дискриминация евреев в Германии к тому времени приняла конкретные формы (бойкот евреев, закон о восстановлении профессионального чиновничества, закон против переполнения немецких школ и высших учебных заведений и прочие антисемитские законы), в связи с чем Гриншпан не мог найти себе ни работы, ни места обучения. Он подал заявление на выезд в Палестину, однако британские власти отказали ему как несовершеннолетнему и предложили обратиться через год.
В июле 1936 года 15-летний Гриншпан с имеющимися документами — польским паспортом и въездной визой в Германию, действующей до 1 апреля 1937 года, — отправился в Брюссель к своему дяде Вольфу Гриншпану, намереваясь дожидаться там визы на въезд в Палестину. Так как сумма, которую Гершель мог вывезти с собой, ограничивалась 10 рейхсмарками, дядя встретил его довольно холодно, после чего Гершель принял предложение другого своего дяди, проживающего в Париже Авраама Гриншпана, приехать к нему. В сентябре друзья Вольфа Гриншпана, сомневающегося в возможности официального разрешения на въезд, тайно переправили Гершеля через границу. Он прибыл в Париж, мучаясь болями в желудке и частой рвотой. Состояние Гриншпана усугублялось его тщедушностью: рост составлял 1,54 м, а вес — 45 кг.
Являясь ортодоксальным иудеем, в Париже Гриншпан регулярно посещал службы. Гриншпан считал себя намного более посвящённым к религии, чем его родители. В окружении дядиной семьи также преобладали евреи. Их основным языком был идиш, но они говорили и по-немецки. Изредка Гершель помогал дяде в работе, но постоянных занятий не имел. Он встречался с друзьями, часто ходил в кино и посещал места, где собирались гомосексуалы[8].
В течение двух лет Гриншпан безуспешно добивался вида на жительство во Франции. Когда же он пожелал вернуться к семье, полицайпрезидент Ганновера отказал Гриншпану, заявив, что его документы не в порядке (срок действия польского паспорта Гриншпана истёк в конце января 1938 года). В августе Гриншпан получил распоряжение покинуть Францию до 15 числа, но дядя спрятал его в мансарде одного из парижских домов. Так положение Гриншпана стало безвыходным — он не имел работы, находился в розыске и был вынужден скрываться.
Тем временем семья Гриншпана (члены которой до сих пор оставались гражданами Польши, хотя и проживали в Германии более 20 лет) была арестована в рамках проводившейся 28 и 29 октября 1938 года общегосударственной акции по выдворению из Германии польских евреев, затронувшей около 17 000 человек. Все арестованные были насильственно депортированы через немецко-польскую границу в районе посёлка Збоншинь. Однако Польша пропустила на свою территорию лишь около 4000 человек — прочие были вынуждены оставаться на ничейной земле под открытым небом, будучи совершенно беспомощными. Данная ситуация получила международный резонанс, в том числе и в парижской прессе[9]. Семья Гриншпанов смогла получить разрешение на въезд, после чего сестра Гриншпана Берта написала ему открытку, которую он получил 3 ноября 1938 года.
Дорогой Герман!
Ты слышал о нашем большом несчастье. Я подробно расскажу тебе, как это случилось. ...В четверг вечером к нам пришли из зипо и сказали, что мы должны идти в полицию и взять с собой паспорта. Так, как были, мы вместе с ними пошли в полицию. Там был уже собран весь наш район.
Оттуда нас всех на полицейской машине отвезли в гостиницу. ...Хотя нам не сказали, что случилось, но мы видели, что всё уже решено. Те из нас, кто имел паспорт на руках, должны были покинуть страну до 29-го числа. Нам больше не разрешили вернуться домой. Я просила, чтобы меня пустили домой, чтобы взять хоть что-нибудь из вещей. Потом я пошла вместе с зипо и положила в чемодан нужные предметы одежды. Это всё, что я спасла. Мы без гроша. [Следующая фраза зачёркнута, видимо: «Не могли бы вы с дядей прислать что-нибудь в Лодзь?»]
Приветы и поцелуи от всех.
Берта[10]
.
4 ноября 1938 года, после получения Гриншпаном открытки от сестры, он прочёл в парижской газете Haynt (Journée Parisienne), выходящей на идише, дальнейшие драматические подробности депортации. Это побудило его проявить о семье ещё больше заботы. 6 ноября он попросил своего дядю немедленно отправить деньги своим родителям. Авраам проявил колебания, и между ними произошёл конфликт, после которого Гершель покинул семью дяди, захватив свои сбережения.
Гриншпан переночевал в дешёвом отеле и написал родителям прощальное письмо, которое засунул в карман. 7 ноября он купил в оружейном магазине револьвер[11] за 235 франков, после чего отправился в посольство Германии в Пале-Богарне и попросил вызвать для разговора секретаря посольства. Его принял в своём кабинете секретарь посольства фом Рат, низший из двух дежуривших в тот момент служащих, при этом обойдясь без регистрационных формальностей и свидетелей (историк Ганс-Юрген Дёшер сделал отсюда вывод, что Рат и Гриншпан были знакомы)[12]. Гриншпан тут же выстрелил из своего оружия в фом Рата пять раз (в результате полученных ранений фом Рат скончался через два дня). Согласно протоколу французской полиции, Гриншпан оскорбил Рата, назвав его «un sale boche» («грязным бошем») и выкрикнул, что он действует во имя 12 000 преследуемых евреев. Схоже он выразился и в найденном при нём прощальном письме к родителям: «Моё сердце облилось кровью, когда я узнал о вашей судьбе, и я должен протестовать так, чтобы об этом узнал весь мир». Гриншпан, не предпринявший попытки к бегству, был арестован французской полицией и был помещён в тюрьму для несовершеннолетних Фрэн под Парижем.
Эрнст фом Рат, родившийся в 1909 году, изучал право и весной 1932 года сдал свой первый государственный экзамен, после чего проходил стажировку. В 1932 году вступил в НСДАП, а в апреле 1933 года — в СА. В 1934 году был зачислен на службу в Имперское министерство иностранных дел Германии. Годичную подготовительную практику он проходил в Париже как личный секретарь своего дяди, немецкого посла во Франции Роланда Кёстера. В июне 1936 года Рат прошёл дипломатическо-консульскую аттестацию в Берлине. После этого Рат провёл год в немецком посольстве в Калькутте, но был вынужден вернуться из-за болезни обратно в Германию. Как говорил сам фом Рат, болезнью была амёбная дизентерия в тяжёлой форме[13]. Однако по словам лечащих врачей фом Рата, в действительности он заболел ректальной гонореей, приобретённой в результате гомосексуального полового акта. Для лечения этой болезни он выбрал в Берлине еврейских врачей, по-видимому, чтобы уменьшить вероятность огласки[14]. С 13 июля 1938 года Рат вновь служил в немецком посольстве в Париже, а 18 октября 1938 года был назначен секретарём миссии.
По приказу рейхсминистра народного просвещения и пропаганды Йозефа Геббельса статьи о покушении на фом Рата появились под броскими заголовками во всех газетах и послужили предлогом для самого масштабного из всех проходивших ранее еврейского погрома, известного как «Хрустальная ночь». Вечером 9 ноября 1938 года, через несколько часов после известия о смерти фом Рата, НСДАП и СА подготовили и согласовали акции против еврейского населения и его имущества: отряды одетых в штатское штурмовиков СА и членов НСДАП вышли на улицы, вооружённые палками, ножами, кинжалами, револьверами, топорами, молотами и ломами. Они врывались в синагоги, поджигали их, а также били витрины еврейских магазинов, после чего грабили и громили их. Подобному поруганию подверглись и жилища евреев. Если погромщикам отказывались открывать, те выламывали двери и разоряли имущество хозяев. Найденные деньги, сберегательные книжки и ценные бумаги мародёры забирали с собой. Евреи, в том числе женщины и дети, подверглись издевательствам и унижениям.
Всего было разрушено и сожжено 267 синагог и 815 магазинов и предприятий, принадлежавших евреям. 36 человек погибло, 20 тысяч евреев было арестовано. Общий ущерб составил 25 млн рейхсмарок, из которых 5 млн пришлось на разбитые витрины (отсюда и название — «Хрустальная ночь»)[15]. Дополнительными актами глумления над жертвами погрома стало обнародованное 12 ноября 1938 года «Положение об искупительной повинности», а также наложенная на еврейское население контрибуция в размере одного миллиарда рейхсмарок.
Сразу после ареста Гриншпана французский следователь Теснье предъявил ему обвинение в покушении на жизнь, которое после смерти Рата 9 ноября 1938 года было переквалифицировано на обвинение в убийстве.
Покушение вызвало осуждение как среди французов, так и среди большинства еврейского населения Франции, не в последнюю очередь из-за опасений, что оно будет использовано нацистами как повод для возмездия — опасений, впоследствии подтвердившихся[16]. Кроме этого, еврейская община выдвинула идею о невменяемости Гриншпана. Эта точка зрения просуществовала достаточно долго — например, об этом писала Ханна Арендт в своей книге «Банальность зла: Эйхман в Иерусалиме», вышедшей в 1963 году.
К процессу готовилась и немецкая сторона. Геббельс решил превратить процесс в пропагандистскую битву за Германию. На нём планировалось доказать, что убийство стало результатом всемирного еврейского заговора, преследующего целью порабощение Германии — в связи с чем немецкая антисемитская политика (в том числе и «Хрустальная ночь») была продиктована необходимостью защитить весь мир от еврейской угрозы, частью которой являлся Гриншпан.
Уже 8 ноября 1938 года Геббельс назначил имперского юридического консультанта и специалиста по вопросам пропаганды Фридриха Гримма представителем Германии на суде[17]. 11 ноября 1938 года Геббельс провёл совещание группы по подготовке процесса, возглавляемой правительственным чиновником Вольфгангом Диверге. В состав группы входили Гримм, а также представители министерства иностранных дел и Зарубежной организации НСДАП. Гримм высказал мнение, что выдачи Гриншпана ожидать бессмысленно, и процесс по делу состоится во Франции. На совещании было решено, что Гримм будет также оказывать влияние на удовлетворение дополнительного иска от родителей и брата фом Рата. Однако это было возможно только совместно с французскими юристами, подбор которых был тоже поручен Гримму.
Гримм сразу же отправился в Париж. Там он получил сведения, что защитник Гриншпана мэтр Венсан де Моро-Жафери из Международной лиги против антисемитизма собирается пригласить на процесс родителей Гриншпана, чтобы они дали показания о немецких антисемитских акциях. Гримм обратился к польским властям, и они, сами настроенные антисемитски, запретили выезд родителям Гриншпана. В процессе подготовки к процессу Гримм находился в постоянных разъездах между Германией и Францией.
Начало процесса долго откладывалось, а после того, как 1 сентября 1939 года Германия вторглась в Польшу, действия Гриншпана начали рассматриваться под другим углом. Вследствие перелома в настроении французского общества дело клонилось к оправданию Гриншпана. При этом, поскольку с 3 сентября 1939 года Германия и Франция находились в состоянии войны, немецкая сторона не смогла участвовать в процессе. Однако Гримм решил влиять на процесс из нейтральных стран. Для выполнения этой задачи он пробыл несколько месяцев в немецком посольстве в Берне, контактируя с французскими следственными органами через швейцарского адвоката Гинана, и, более того, был назначен генеральным консулом Германской империи. Несмотря на состояние войны, Гримму удалось получить у французского генерального консула в Берне визу для Гинана как представителя Германской империи на грядущем процессе. В Париже Гинан встретился с министром юстиции Жоржем Бонне, в результате чего процесс был приостановлен, но Гриншпан остался в тюрьме[18].
Гриншпан, несмотря на свой возраст, пробыл в тюрьме без суда в течение 20 месяцев, вплоть до победы Германии над Францией. Он просил зачислить его во французскую армию и отправить на фронт, но прошение было отклонено. 18 июня 1940 года в Париж прибыл со своим штатом Гельмут Кнохен, назначенный начальником СД и полиции безопасности в Париже, а на следующий день — будущий посол нацистской Германии во Франции Отто Абец, в аппарат которого входил Гримм. В тот же день Гримм встретился с руководителем парижской тайной полевой полиции штурмбаннфюрером Карлом Бёмельбургом[англ.], после чего Гриншпан был объявлен в розыск[19], а Гримм сообщил в министерство иностранных дел, что Гриншпан был «незаконно» выпущен из парижской тюрьмы. Было изъято следственное дело Гриншпана, а во всех еврейских организациях и юридических фирмах, связанных с ним, прошли обыски, в том числе и у де Моро-Жафери[20].
В действительности Гриншпан был отправлен вместе с другими заключёнными на не занятый немцами юг, и после бомбёжки состава с заключёнными оказался на свободе. Он, будучи без средств и достаточного знания языка, не стал скрываться, а напротив, обратился к французским властям, после чего был заключён в тюрьму в Бурже, где с ним встретился прокурор, а затем переведён в Тулузу.
Гримм смог найти Гриншпана в южной Франции и попросил французского министра юстиции о его выдаче[21]. Одновременно по тому же поводу в комиссию по перемирию обратилось министерство иностранных дел. 18 июля 1940 года французы передали Гриншпана немцам на границе свободной и оккупированной зон, после чего он был отправлен в берлинскую тюрьму гестапо на Принц-Альбрехтштрассе, 8. Эта выдача явилась нарушением договора о перемирии и норм международного права, поскольку Гриншпан не был гражданином Германии, а преступление было совершено до вторжения немцев на французскую территорию[22].
После этого началась подготовка показательного политического процесса по нацистскому образцу, в которой совместно участвовали Народный суд и рейхсминистерство пропаганды во главе с Геббельсом. На нём намеревалось доказать существование «еврейского всемирного заговора», направленного на уничтожение Германии и обусловившего мировую войну. Главными организаторами процесса стали Гримм и Диверге. Однако дело осложнилось угрозами Гриншпана дать показания о связях фом Рата в парижской гомосексуальной среде[23]. Тем самым стратегия нацистов оказалась сорвана, поскольку обвинение опасалось, что Гриншпан поведёт разговор не только о предполагаемом гомосексуализме фом Рата, но, возможно, и других нацистов, проживающих в Париже. Кроме этого, могло статься, что Гриншпан решит воспользоваться защитной тактикой своего парижского адвоката. И, наконец, Гриншпан мог поставить под сомнение законность своей выдачи[23]. В итоге подготовка процесса была по приказу Гитлера свёрнута в июле 1942 года. Гриншпан был сперва отправлен в концлагерь Заксенхаузен, а 26 сентября 1942 года переведён в каторжную тюрьму Магдебурга[24]. Это было последним упоминанием о Гриншпане в немецких документах, его дальнейшая судьба осталась неизвестной. Но есть сведения, что в конце 1943 — начале 1944 года его допрашивал в главном здании гестапо в Берлине Адольф Эйхман[25].
Его родители и брат пережили Холокост. Через некоторое время после их изгнания в Польшу они оказались в СССР, а после войны иммигрировали в Израиль. В 1961 году отец и брат Гриншпана выступали на процессе Эйхмана[6].
8 мая 1960 года суд ФРГ на основании ходатайства родителей официально признал Гершеля Гриншпана умершим. До этого некоторые газеты[26] и историк Гельмут Хайбер[27] утверждали, что Гриншпан пережил войну и жил под чужим именем в Париже. В 1981 году, опровергая Хайбера, историк Рон Ройцен заявил, что Гриншпан скончался незадолго до окончания войны[28].
В декабре 2016 года немецкий историк и журналист Армин Фурер вместе с австрийским архивариусом Кристой Прокиш заявили, что человек на фотографии 1946 года, которую они нашли в архивах Еврейского музея Вены, является Гриншпаном (фотография была сделана 3 июля 1946 года в лагере для перемещённых лиц в Бамберге во время демонстрации протеста выживших в Холокосте против отказа британских властей позволить им иммигрировать в Палестину). Последовавшая за этим проверка по распознаванию лиц показала 95 % схожести в лицах человека на фотографии и Гриншпана[29].
Имя Гриншпана можно найти среди тысяч имён, выгравированных на памятнике депортированным гражданам еврейской национальности на Опернплац в Ганновере, где он назван пропавшим без вести. 22 марта 2010 года в Старом городе Ганновера немецкий деятель искусств Гюнтер Демниг заложил на месте последнего местожительства семьи Гриншпанов «камни преткновения» в честь Гершеля Гриншпана и его сестры Эстер (их дом на Бургштрассе, 36 не сохранился, и сейчас на этом месте находится исторический музей).
9 сентября 2013 года на здании исторического музея состоялось открытие мемориальной доски в память о Гриншпане[30].
Жизнь Гриншпана вдохновила английского композитора Майкла Типпетта на написание оратории A Child of Our Time.
В 2007 году французский режиссёр Жоэль Кальметт снял документальный фильм Livrez-nous Grynszpan, 29 октября 2008 года показанный по телеканалу Arte под названием Das kurze, mutige Leben des Herschel Grünspan[31].
,_Historisches_Museum_Hannover.jpg)
Seamless Wikipedia browsing. On steroids.
Every time you click a link to Wikipedia, Wiktionary or Wikiquote in your browser's search results, it will show the modern Wikiwand interface.
Wikiwand extension is a five stars, simple, with minimum permission required to keep your browsing private, safe and transparent.
