Стерлядь

сказал мне Горехвастов, ― откуда у вас берутся все эти милые вещи: копченые стерляди, индеечья ветчина, оленьи языки… и эта бесценная водка! ― водка, от которой

хлебосольство, удаль и размах? Где самовары, иконы, подвижники, юродивые? Где стерлядь, карпы, мёд, зернистая икра? Где обыкновенные лошади, чёрт побери?! Где

что они, отъ нихъ проку никакого: вотъ нынче развелись пароходы въ Твери, стерляди были ни по чемъ!»   — Павел Якушкин, «Из Новгородской губернии», 1859

наша милая, наша скромная, наша многоводная Глуповица! Господи! сколько стерлядей лавливали здесь во время оно! И какие славные варева сочинял из них повар

тогда шли с ним на зевекинском пароходе вверх по Волге, лакомясь камскими стерлядями и сурскими раками, и времени нам девать было некуда, а на разговор о ночной