Дон Кихот (фильм, 1957)

«Дон Кихот» — фильм режиссёра Григория Козинцева 1957 года. Сценарий за два года до премьеры написал Евгений Шварц по мотивам романа Мигеля Сервантеса «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский».

Цитаты

Здесь приведены цитаты из литературного сценария. Реплики героев в фильме могут несколько отличаться.

Священник. Все деньги поглотила его несчастная страсть: он купил два с половиной воза рыцарских романов и погрузился в них до самых пяток. Неужели и в самом деле книги могут свести человека с ума? Цирюльник. Всё зависит от состава крови. Одни, читая, предаются размышлениям. Это люди с густой кровью. Другие плачут — те, у кого кровь водянистая. А у нашего идальго кровь пламенная. Он верит любому вздорному вымыслу сочинителя, словно священному писанию. И чудится ему, будто все наши беды оттого, что перевелись в Испании странствующие рыцари.

Из лесу доносится жалобный вопль: — Ой, хозяин, простите! Ой, хозяин, отпустите! Клянусь страстями господними, я больше не буду! Дон-Кихот. Слышишь, Санчо! Санчо. Слышу, сеньор! Прибавим ходу, а то ещё в свидетели попадём! Дон-Кихот. За мной, нечестивец! Там плачут!

Дон-Кихот. Есть такие нечестивцы, что утверждают, будто бедствуют люди по собственному неразумию и злобе, а никаких злых волшебников и драконов и нет на свете. Санчо. А, вруны какие! Дон-Кихот. А я верю, что виноваты в наших горестях и бедах драконы, злые волшебники, неслыханные злодеи и беззаконники, которых сразу можно обнаружить и наказать.

Карлик (негромко, первому придворному). Дай золотой, а то осрамлю. 1-й придворный (краем губ). Спешишь нажиться, пока новый шут не сбросил тебя? Карлик. Не боюсь я нового шута, ибо новых шуток нет на свете. Есть шутки о желудке, есть намёки на пороки. Есть дерзости насчёт женской мерзости. И всё.[1]

Дон-Кихот. И вы занялись моим лечением? Карраско. По просьбе вашей племянницы, сеньор Кехано. Подумать только — эти неучи пускали вам кровь по нечётным числам, тогда как современная наука установила с точностью, что следует это делать только по чётным!

Дон-Кихот. Спасибо, спасибо, теперь я совсем поправился. Но я много раздумывал, пока хворал. Школьник, решая задачу, делает множество ошибок. Напишет, сотрет, опять напишет, пока не получит правильный ответ наконец. Так и я совершал подвиги. Главное — не отказываться, не нарушать рыцарских законов, не забиваться в угол трусливо. Подвиг за подвигом — вот и не узнать мир.

Герцог. Печальные новости утомили. Град выбил посевы ячменя. Многопушечный наш корабль с грузом рабов и душистого перца захвачен пиратами. Олени в нашем лесу начисто истреблены браконьерами. А нет лучшего утешения в беде, чем хороший дурак. Герцогиня. Да, да! Непритворный, искренний дурачок радует, как ребёнок. Только над ребёнком не подшутишь — мешает жалость.

Дон-Кихот. О бедность, бедность! Почему ты вечно преследуешь людей благородных, а подлых — щадишь. Вечно бедные идальго подмазывают краской башмаки. И вечно у них в животе пусто, а на сердце грустно.

Карраско. Пульс не внушает опасений. Он поправится, поправится! Не для того я заставил сеньора Кехано вернуться домой, чтобы он умер, а для того, чтобы жил, как все. Дон-Кихот. Вот этого-то я и не умею.

О фильме

	Я перечитал роман и вижу, что там целый мир, который даёт возможность рассказать то, что хочешь. А хочу я рассказать следующее: человек, ужаснувшийся злу и начавший с ним драться, как безумец, всегда прав. Он умнеет к концу жизни. Умирает Дон Кихот с горя. И потому что отрезвел, то есть перестал быть Дон Кихотом.
	— Евгений Шварц, дневник, 23 сентября 1954

Примечания

1. ↑ Словами карлика-шута Шварц пародирует позицию советской цензуры о сатире. (А. Корин. Сердце о сказку греется… // Евгений Шварц. Обыкновенное чудо. — М.: Эксмо, 2008.)