Один народ, один рейх, один фюрер

«Один народ, один рейх, один фюрер» (нем. «Ein Volk, ein Reich, ein Führer», иногда переводится как «Один народ, одно государство, один вождь») — лозунг, девиз^[1] нацистской Германии, отражающий поставленную нацистами задачу сплочения немцев в единую «народную общность»^[2]. Под этим агитационным лозунгом 10 апреля 1938 года проводился референдум в Австрии по аншлюсу с Германией^[3], он регулярно появлялся на плакатах с портретом Гитлера^[4].

Ein Volk, ein Reich, ein Führer

Происхождение

Лозунг имеет теологические корни (ср. «один Господь, одна вера, одно крещение» в Еф. 4:5)^[5]. Немецкие христиане в конце 1930-х годов использовали лозунг «Один фюрер — один народ — один Бог — одна церковь — одно государство»^[6] (нем. Ein Führer – Ein Volk – Ein Gott – Eine Kirche – Ein Reich^[7]). Призыв устранял разделение народа и церкви, немецких католиков и протестантов^[8].

Лозунг появился среди австрийских членов НСДАП, которые уже 29 июля 1936 года провели демонстрацию с призывом «Долой Шушнига! Один народ! Одна нация! Один фюрер!»^[9].

Идея строительства национального государства

Основная статья: Великогерманский путь объединения Германии

Дж. Бендерски^[нем.] отмечает, что лозунг, непрерывно упоминаемый в передачах и речах, часто появлявшийся на плакатах и в печати, наложил отпечаток на мышление немцев при Гитлере. Он отражал стремление нацистов создать монолитное государство, в котором партия и идеология проникали бы в самые далёкие его уголки. Практика оказалась далеко от этого идеала, поскольку, за исключением самого Гитлера, иерархия власти была нечёткой (отсутствовала «нацистская конституция»), что приводило к «бюрократическим войнам»^[10].

По мнению А. Кожева, высказанном в августе 1945 года в его записке для французских должностных лиц, «Латинская империя. Набросок французской внешней политики», лозунг был всего-навсего «плохим переводом» лозунга французской революции «Республика, единая и неделимая», обречённой с самого начала попыткой построения национального государства в эпоху, когда «„национальный“ этап Истории завершён»^[11].