Игра в жмурики (пьеса)

«Игра в жмурики» — пьеса Михаила Волохова, написанная им в 1987 году в Париже. Пьеса «Игра в жмурики» положила начало российской традиции использования мата на сцене^[1].

Игра в жмурики
Жанр	трагикомедия
Автор	Волохов Михаил Игоревич
Язык оригинала	русский
Дата написания	1987
Дата первой публикации	1993

Сюжет

  "Что же касается сюжета пьесы «Игра в жмурики», то весь ее сюжет — вранье. И про КГб и про отца, и о причинах убийства. Но что движет нашим интересом? Почему мы находимся в постоянном напряжении, хотя сюжета практически нет? Потому что сюжет движется не по прямой, а по спирали. Вот поговорили про КГБ, потом про ЦРУ, потом опять КГБ, потом убил, не убил, заставил убить, не заставил. Происходит движение отчаянья. Герои куда-то рвутся, их куда-то это отчаянье толкает. Ну, скажем, этот Аркадий убил бы Феликса как хотел. Да? А завтра кто-то другой звонит ему и говорит: «Вот вы убили того жида, и Феликса вы убили. Вот вам третье задание — еще одного человека убить. Не хотите? То есть как это не хотите? А тех-то вы убили?» Выхода нет. Не убьет он Феликса — от этого ничего не изменится — все равно - ведь он того жида убил. 
  Вот мы говорили о канарейке. Канарейка — это единственное, что у них сохранилось. И у одного, и у другого. У одного она есть, другой ее хочет купить. И она им обоим больше всего оказывается нужной, потому что эта канарейка из той, другой жизни — на ней нет первородного греха. Обладание ею как бы искупление. Почему так важна эта канарейка? Потому что она как голубь, который принес оливковую ветвь во время потопа. Эта канарейка столь же важна в пьесе, как и финал с бритвой. Почему? Потому что наступил такой момент, когда герои что-то поняли (я не берусь объяснить словами что), это не смерть, это хуже смерти, то, что с ними происходит. Это обретение истины и есть катарсис, когда перехватывает дыхание от прекрасного, что с ними случилось в результате всей этой мерзости.
  В этой пьесе есть нечто такое, чего я не знаю ни в одной знакомой мне пьесе, написанной за последние десятилетия, может, после Теннеси Уильямса. Эта пьеса открывает нечто новое в истории драматургии, например то, что иначе, чем матом, она написана быть не может. Суть в том, что Волохов ушел еще глубже в тот страшный колодец, который без дна. Мы все страшились, что он без дна, но оказалось, что дно там все-таки есть, дно это и показывает автор.
  Вот интересно — они играют в карты. На что? На канарейку! Они играют в карты на единственное святое, что у них еще существует. Ведь не на деньги они играют. Деньги им не нужны. Деньги будут употреблены опять на убийство или что-то подобное. Понимаете? Они играют на себя. Это очень странная штука — американская дуэль, называемая в Америке русской дуэлью. В шапку кладут две бумажки, кто вытянет не ту — должен застрелиться, вместо того чтобы стреляться на дуэли. Дуэль эта с одной стороны мазохизм и эксбиционизм. С другой — откровение.
  В том и высота пьесы, что происходит высокая степень саморазоблачения героев. Мы склонны если не оправдать, то во всяком случае не казнить раскаявшегося. Поэтому в христианстве раскаявшийся грешник не попадает в ад. Ведь он — убил, грех налицо, а мы прощаем его, потому что божеский закон говорит, что нельзя убивать. Он убил — значит подлежит наказанию, но почему же раскаяние перед Богом и человеком принимается в расчет? Это не логично. А герои Волохова раскаиваются с такой саможестокостью, что становится страшно. В этом и фокус пьесы «Игра в жмурики», поэтому от нее и нельзя оторваться. Читая ее, невольно узнаешь себя. Пусть ты не педераст и не убийца, но ты стоишь пред неизбежностью раскаяния. 
  Раскаяние — единственное, что нам остается… Этой мощью раскаяния мне и кажется пьеса Волохова явлением выдающимся."

Юлиу ЭДЛИС, драматург, прозаик

Из обсуждения пьесы «Игра в жмурики» в Литературном институте им. М.Горького, 1989

Постановки в театре

«Игра в жмурики» была практически одновременно поставлена в Москве и Париже в 1993 году. В Москве «Игру в жмурики» поставил Андрей Житинкин на сцене Театра Моссовета с блестящими ленкомовскими актерами актерами Андреем Соколовым и Сергеем Чонишвили. Продюсером спектакля выступила компания Независимый театральный проект. В дальнейшем в этом спектакле «Игра в жмурики» играли ещё Олег Фомин и Дмитрий Марьянов.

В Париже^[2][3][4] и Германии «Игру в жмурики» при содействии Эжена Ионеско была поставлена Бернаром Собелем (Bernard Sobel) с Дени Лаваном (Deni Lavant) и Югом Кестером (Hugues Quester) на французском языке сначала во Франции, потом на немецком языке с Армином Рохде (Armin Rohde) и Михаилом Вебером (Michail Weber) в Германии. При чём в Париже Бернар Собель ставил «Игру в жмурики» в формате Трилогии: 1) Чехов (‘The Cherry Orchard’ by Chekhov (1903)) — «Вишневый сад» - режиссёр Стефан Брауншвейг (directed by Stephane Braunschweig). 2) Бабель — «Мария» (‘Maria’ by Babel (1933)) — режиссёр Бернар Собель (directed by Bernard Sobel). 3) Волохов «Игра в жмурики» (1989)" (‘Dead Man’s Bluff’ by Mikhail Volokhov (1989)) — режиссёр Бернар Собель (directed by Bernard Sobel).

• Mikhaïl Volokhov «Cache-cache avec la mort». Mise en scène de Bernard Sobel. Avec Denis Lavant et Hugues Quester. Théâtre de Gennevilliers.

Также «Игру в жмурики» ставили неоднократно в Германии, Швейцарии и Франции другие режиссёры.

• Михаил Волохов 'Игра в жмурики' (Швейцария — полная версия) — Режиссёр Марко Жиакопуцци

Авторский фильм Михаила Волохова по его же пьесе «Вышка Чикатило» (2005) стал участником XXVII Московского международного кинофестиваля в программе «Альтернативное российское кино» и фестиваля «Авангардного кино» в Ницце (2007)^[5].

• "Вышка Чикатило" (2005) - авторский фильм М. Волохова

"Вышка Чикатило" - пьеса Михаила Волохова написанная им в 1996 году в Париже.

• Михаилу Волохову — 70: Театр на грани безумия и гениальности.

По пьесе Михаила Волохова «Лесбияночки шума цунами» Миком Саловым был поставлен также спектакль^[6]. Костюмы к этому спектаклю создал Вячеслав Зайцев.

• "Лесбияночки шума цунами" (2012) М. Волохов

Критика

Михаил Волохов — один из самых самобытных российских драматургов, чьи пьесы (ввиду непривычности их сюжетов и лексики) вызывают порой неоднозначные оценки критиков, но всегда и однозначно — большой интерес зрителей.

— Григорий Горин

Авангардизм Волохова состоит в том, что он, впитав в себя школу западного театра абсурда, оставаясь при этом глубоко русским классическим писателем, — не занимается в отличие от прочих современных литераторов диагностикой окружающего зла, а просто встраивает это наше зло в структуры Мировой Фатальности.

— Андрей Житинкин

После просмотра спектакля «Игра в жмурики» в постановке мэтра французского театра Бернара Собеля с Дени Лаваном и Югом Кестером — несомненно одно — Михаил Волохов принадлежит к плеяде писателей, пишущих очень сгущенными метафоричными красками, который никогда не набрасывает узды на своё воображение в виде комплекса или самоцензуры. Автор, который пишет о том, о чём другие только думают, но никогда не формулируют.

— Оливье Шмидт, «Ле Монд»