Loading AI tools
Александр Семёнович Гангеблов (Гангеблидзе) (1 (13) января 1801 — 14 (26) декабря 1891, село Богодаровка Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губернии) — декабрист, родом из грузинских дворян, по указу Анны Иоанновныв 1739 году вызванных на русскую службу. Поручик лейб-гвардии Измайловского полка в 1825 году.
| Александр Семёнович Гангеблов | |
|---|---|
| Дата рождения | 1 (13) января 1801 |
| Место рождения | |
| Дата смерти | 14 (26) декабря 1891 (90 лет) |
| Место смерти | |
| Страна | |
| Род деятельности | офицер |
| Отец | Гангеблов, Семён Георгиевич |
| Мать | Манвелова Екатерина Спиридоновна |
 Медиафайлы на Викискладе | |
 Произведения в Викитеке | |
Отец — генерал-майор Семён Георгиевич Гангеблов, мать — Екатерина Спиридоновна, урождённая княжна Манвелова, по отцу грузинка, по матери сербка из богатого рода Чорбы.
Учиться Александр начал в Одессе, в пансионе Вольсея, впоследствии преобразованном в Ришельевский лицей. Когда Семён Георгиевич был ранен под Бауценом, Государь осведомился, какой он хочет милости, и раненый просил об определении сына в Пажеский корпус. Так мальчик попал туда в 1814 году. В своих записках он характеризует корпус как учебное заведение неудовлетворительное и в воспитательном, и в образовательном отношениях: «Все учились не для того, чтобы что-нибудь знать, а для того только, чтобы выйти в офицеры», «об истории средних веков и новейшей мы и не слышали».
Дойдя до отделения камер-пажей, Гангеблов был назначаем к Императрице Марии Федоровне, и при дворе её в Павловске видел Жуковского, Карамзина и других знаменитостей, причем был под обаянием идеалов Жуковского. По желанию Великого Князя Николая Павловича, Гангеблов был выпущен офицером в Измайловский полк и вскоре попал с ним на стоянку в Белоруссию. Здесь он попал в компанию двух братьев Семеновых — Михаила и Николая, а также И. И. Богдановича (застрелившегося в день восстания 14 декабря 1825 года).
Впоследствии, привлеченный к делу декабристов, Гангеблов показывал, что первой причиной, побудившей его вступить в Северное тайное общество, была «неограниченная власть помещиков» и одно из главнейших следствий её — «бедственное состояние многочисленнейшего класса, коего очевидным свидетелем» был он в 1821 году в Белоруссии, «где помещики, дав полную волю поступкам евреев, не обращают ни малейшего внимания на нравственность крестьян, а между тем обращаются с ними жестоко, когда дело доходит до собственных выгод».
По возвращении под Петербург, в деревне Витине, где стоял 3-й батальон, Гангеблов продолжал чтение, увлекался, между прочим, Руссо и сошёлся с подпоручиком Лаппой. Лаппа ещё в 1817 году был принят в «карбонары» итальянцем-учителем Джили. В кружке Лаппы, Назимова и Семенова Гангеблов бывал и в Петербурге; друзья предполагали, между прочим, заняться всемирной историей, но на первом же собрании они «свернули на Риего, недавно повешенного в Испании, а затем и на другие подобные материи, и так протолковали допоздна. Следующее заседание прошло почти в таком же роде» (Риего был повешен 7 ноября 1823 года). Однако Гангеблов скоро отстал от кружка и с не меньшим увлечением предавался другим любимым занятиям — опере и посещениям Эрмитажа, а также и рассеянной жизни гвардейского офицера.
В апреле 1825 года он встретился с товарищем своим по Пажескому корпусу, Свистуновым, разговорился с ним и дал ему слово присоединиться к тайному обществу, не дождавшись даже подробных объяснений о целях общества. Плохо понимая живую французскую речь Свистунова, Гангеблов воображал, по его словам, что присоединяется к обществу масонов. Между тем и Лаппа предложил Гангеблову войти в тайное общество, но уже от Гангеблова не было скрыто о замыслах революционных и «истребления предержащей власти».
Это так поразило Гангеблова, что он заболел горячкой, а осенью его батальон выступил в Петергоф, где Гангеблов повел прежний образ жизни, не заботясь о своих разговорах со Свистуновым и тем более с Лаппой, которому не давал никакого слова. В смутные дни он считал, что речь только о престолонаследии Константина. Но 23 декабря Гангеблов был арестован и после допроса Николаем Павловичем посажен в крепость. Допрашивавший Гангеблова Чернышев уверил его, что против него дал показание и Лаппа; Гангеблов сознался тогда в знании умысла на Императорскую фамилию и принес чистосердечное покаяние.
Гангеблов был приговорен к трехмесячному заключению в каземате с 13 июля 1826 года и к переводу тем же чином поручика из гвардии в гарнизон. Освобожденный 13 октября, Гангеблов немедленно едет на службу во Владикавказ. Здесь он назначается обычно в ординарцы или в конвой при проездах важных военных лиц: Дибича, Д. В. Давыдова и др. А. П. Ермолов, при своем проезде, признал здесь Гангеблова по сходству лица с его отцом и, обращаясь к присутствовавшим, сказал: «Вот какого написали в неспособные!».
Вскоре Гангеблов был прикомандирован к проходившему в Персию Кабардинскому пехотному полку. Он участвует в штурме Эривани; на стоянке в Делимане несколько раз был наряжаем в фуражировки по окружным деревням; по занятии Урмии несёт в ней в течение двух месяцев службу надзора за «диваном» при разбирательствах дел христиан. Из Урмии Гангеблов был переведен в Эривань плац-майором. По объявлении войны с Турцией Гангеблов просился в действующую армию и в ней был прикомандирован в пионерный батальон. При взятии Ахалцыха в 1828 году он, рискуя жизнью вблизи бушевавшего пожара, извлек из-под церкви приготовленные неприятелем для взрыва бочонки пороха. В кампанию следующего года Гангеблов участвовал при взятии города Олты.
На Кавказе Гангеблов имел неоднократно случай встречаться со своими бывшими товарищами по процессу 14 декабря, а в 1829 году видел в действующей армии Пушкина; об этом он рассказывает в записках своих. После Турецкой войны Гангеблов жил в Тифлисе, откуда был командирован с саперным (бывшим пионерным) батальоном на постройку крепости Новые Закаталы.
Здоровье его начало расстраиваться от тяжелой походной жизни, и после прозрачного намека Паскевича, что бывшим декабристам никогда не выслужиться и лучше выходить в отставку, Гангеблов поспешил это сделать в 1832 году. Он вернулся в Верхнеднепровский уезд и с тех пор не выходил, из сферы частной жизни, дожив до глубокой старости. 1840—1880 годах Гангеблов жил в г. Верхнеднепровске Екатеринославской губернии.
Гангеблов умер в 1891 году, похоронен в селе Богодаровка (в 1926 году называлось Первомайское) Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губернии[1].
Оставленные Гангебловым «Воспоминания» довольно подробно рисуют годы его учения в Пажеском корпусе, его службу в гвардии, историю его привлечения к делу «декабристов», заключение в крепости и службу на Кавказе. Записки содержательны и написаны отличным литературным языком, показывающим, что Гангеблов в своем уединении не терял любви к литературе. Записки хотя и не без доли горечи, но с полным достоинством, искренностью и простотою вводят читателя в душевный мир человека, таланты которого были признаны ненужными родине за сомнительную вину молодости. Гангеблов составил также биографию своего отца.
Wikiwand in your browser!
Seamless Wikipedia browsing. On steroids.
Every time you click a link to Wikipedia, Wiktionary or Wikiquote in your browser's search results, it will show the modern Wikiwand interface.
Wikiwand extension is a five stars, simple, with minimum permission required to keep your browsing private, safe and transparent.
