Loading AI tools
советский двухсерийный художественный фильм 1937 и 1939 годов режиссёра Фридриха Эрмлера, политическая драма Из Википедии, свободной энциклопедии
«Вели́кий граждани́н» — советский двухсерийный художественный фильм 1937 и 1939 годов режиссёра Фридриха Эрмлера, политическая драма. В основу сюжета положена официальная точка зрения властей СССР на историю жизни и смерти Сергея Кирова.
| Великий гражданин | |
|---|---|
 | |
| Жанр | драма |
| Режиссёр | Фридрих Эрмлер |
| Авторы сценария |
Михаил Блейман Мануэль Большинцов Фридрих Эрмлер |
| В главных ролях |
Николай Боголюбов Иван Берсенев |
| Оператор | Аркадий Кольцатый |
| Композитор | Дмитрий Шостакович |
| Художники-постановщики |
Абрам Векслер Семён Мейнкин, Николай Суворов, Михаил Кроткин |
| Кинокомпания | «Ленфильм» |
| Длительность | 252 мин |
| Страна |
 СССР |
| Язык | русский |
| Год | 1937, 1939 |
| IMDb | ID 0029726 |
Первая серия картины открыла историю телевидения СССР — пробную телетрансляцию 25 марта 1938 года из Московского телецентра на Шаболовке смогли увидеть несколько десятков москвичей[1].
События вокруг крупного партийного руководителя Петра Шахова (Николай Боголюбов) разворачиваются в 1925 и 1934 годах (1 и 2 серии соответственно). История его борьбы с представителями троцкистско-зиновьевского блока и их лидером Карташовым (Иван Берсенев) становится делом всей жизни. Сюжет заполнен диалогами, острыми спорами между непримиримыми противниками. Шахов распознаёт в директоре завода «Красный металлист» Авдееве — противника рационализаторства и социалистического соревнования, и назначает вместо него молодого специалиста и настоящего большевика Надю Колесникову (Зоя Фёдорова). Чутьё не подводит партийного лидера: Авдеев оказывается вредителем.
Кульминацией становятся пламенные выступления Шахова на митинге на заводе «Красный металлист» и на слёте передовиков. Слова Шахова находят поддержку у трудящихся и представителя ЦК партии товарища Максима (Борис Чирков). Но враги Шахова и ВКП(б) не дремлют. В финальной сцене Шахова застрелил убийца, притаившийся за одной из дверей дома культуры, который посетил руководитель. Советские граждане клянутся над могилой героя, что дело Шахова будет продолжено и никто из врагов не уйдёт от возмездия.
В 1920-е годы Фридрих Эрмлер уже заслужил авторитет как режиссёр-нравоописатель в фильмах «Парижский сапожник» и «Обломок империи». Последующими картинами политического толка «Встречный» и «Крестьяне» Эрмлер выдвинулся в число ведущих кинематографистов страны[2], заслужив личную аудиенцию со Сталиным, на которого творчество режиссёра произвело самое благоприятное впечатление. Как считают историки кино, называющие Эрмлера «партийным художником», он (Эрмлер) совершенно искренне верил в коммунистическую идеологию, будучи членом партии по убеждениям[3].
Убийство С. М. Кирова в 1934 году серьёзно повлияло на жизнь всей страны. Работа над фильмом началась в ноябре 1935 года. По воспоминаниям создателей, их вдохновляло реальное обострение политической борьбы. Центральным для картины, по отзыву Эрмлера[4], должен был стать вопрос о возможности построения социализма в отдельно взятой стране.
Работу над картиной вела та же творческая группа, что делала предыдущую картину Эрмлера «Крестьяне» и, прежде всего, Николай Боголюбов в главной роли — воплощая примерно один и тот же типаж большевика и непримиримого борца за советскую власть[5].
Основная сложность при подборе актёров возникла с образами врагов советской власти — никто из актёров не хотел браться за отрицательных персонажей[4]. После длительных переговоров Иван Берсенев согласился воплотить на экране образ троцкиста Карташова[3]. Небольшую, но важную роль представителя ЦК партии, Максима, сыграл Борис Чирков — это собственно герой «трилогии о Максиме», популярной киносерии в СССР 1930-х годов[6].
Сценарий фильма дорабатывался при непосредственном участии Сталина[7] и под воздействием реальных громких политических процессов 1935—1938 годов в СССР. Ознакомившись со сценарием 2-й серии, вождь сделал несколько замечаний.
Дело надо поставить так, чтобы борьба между троцкистами и Советским правительством выглядела бы […] как борьба двух программ, из которых первая программа соответствует интересам революции и поддерживается народом, а вторая противоречит интересам революции и отвергается народом. Но из этого следует, что сценарий придётся переделать, сделав его по своему содержанию более современным, отражающим все то основное, что вскрыто процессом Пятакова — Радека.
— [8]
В ответ, Эрмлер с соавторами выступил со статьёй в журнале «Кино», в которой полностью поддержал поправки Сталина. Уточнения по сценарию «Великий гражданин» были сделаны 27 января 1937 года[4], когда приговор по «Процессу антисоветского троцкистского центра» ещё не был вынесен[комм. 1]
В ходе съёмок, по вспоминаниям создателей, они неоднократно сталкивались со случаями вредительства, серьёзно мешавшего процессу работы над картиной[10]. В один из съёмочных дней осветители обнаружили, что кабели к прожекторам были перерублены топором[источник не указан 464 дня]. За период работы над фильмом четверо членов съёмочной группы были арестованы, двое из них расстреляны[3].
Первая серия была закончена в 1937 году и вышла на экраны страны 13 февраля 1938 года[11], вторая — 27 ноября 1939 года[12][13][14].
Находившийся после статьи «Сумбур вместо музыки» (1936) за эксперименты в опере «Леди Макбет Мценского уезда» в категории неблагонадёжных, музыкой к «Великому гражданину» композитор Дмитрий Шостакович вернул к себе расположение[15][комм. 2].
|
…Процесс заключается в том, что… партизанский сборный кинематографический отряд превращается в армию… Это есть борьба кинематографического руководства за полное подчинение кинематографии воле партии, за то, чтобы кинематография стала в полном смысле этого слова организованным орудием партии и правительства на всех фронтах |
| Михаил Ромм (1937)[16] |
Критик Джулия Кэссиди пишет: «„Великий гражданин“ демонстрирует, насколько важна была мученическая смерть Кирова в рамках сталинской мифологии, став парадигмой социалистического реализма»[17]. История убийства всенародно любимого партийного лидера Сергея Кирова послужила отправной точкой сценария и, в итоге, фильм сам стал материалом для построения фундамента традиций социалистического реализма в советском кинематографе. Выход фильма на экраны сопровождался целой серией критических статей в СМИ СССР, всецело поддерживающих отображённый на экране конфликт — между представителями лучшего, наиболее благородного и высокого в человеческом роде с подонками человечества, отребьем, отвергнутым историей[18], осуждая путь троцкистско-бухаринских бандитов, выродившихся в штурмовой отряд фашизма[7][19]. Несколько ходульные персонажи[3], однозначно разделённые в сценарии на «положительных» и «отрицательных», тем не менее, также привлекли внимание довоенной советской критики, в особенности работа Николая Боголюбова, воплотившего образ Шахова-Кирова[18].
После XX съезда фильм был подвергнут критике и в 1950-е годы практически исчез с экранов. Только с конца 1980-х годов, на волне перестройки, интерес к этой картине в СССР возродился вновь, и ей были посвящены несколько публикаций и передач[7][20][21][22].
Современные критики отмечают, что в основном конфликте ощущается влияние романа «Бесы», а сам фильм занял достойное место среди классики кинематографа — работ Рифеншталь, Уэллса и Хичкока[20].
Явно выделяющееся пропагандистское начало «Великого гражданина» не может скрыть художественных достоинств картины[10][20]. Уже на этапе работы над сценарием Фридрих Эрмлер заметил, что создаёт совершенно новый материал для звукового советского кинематографа[23] — фильм-диспут, фильм, где ключевую роль играют диалоги, споры и выступления героев[3]. При этом сами споры героев риторичны и лишены конкретного смысла. Шахов, уничтожая противников в идеологическом споре, не предлагает ничего определённого. Герои становятся от этого абстрактными, что только усугубляет атмосферу иррационального саспенса, присущего картине[10]. Помимо всех прочих поправок, которые сделал Сталин при прочтении сценария, он также попросил убрать все упоминания о нём самом (заменить на ЦК партии) и о конкретных убийцах Шахова. Концовка картины, по утверждению Г. Марьямова, оставляет пространство для толкования и тягостную недосказанность — зритель видит только тень убийцы, домысливая сам, кто же это мог быть[9].
Недостаток движения и действия заменяется словом. Режиссёр и оператор выстроили важнейшие мизансцены на внутрикадровом монтаже, совместном движении камеры и актёров. Этот приём придал дополнительную реальность происходящему на экране, что предвосхитило эксперименты с киномонтажом 1960-х годов[3].
В картине находят отражение все животрепещущие темы конца 1930 годов: стахановское движение, каналстрой (аллюзия на «Беломорканал»).
По мнению профессора РГГУ Леонида Козлова, фильм опередил своё время[24].
Что такое «Великий гражданин»? Это удивительный конгломерат. Строго говоря, это не вполне тоталитарный фильм… хотя мы сейчас знаем прекрасно, да и тогда знали, что по сути это всё враньё, что агентами иностранных разведок ни Троцкий, ни Бухарин не являлись. И хоть все догадывались, что это не так, на основании поэтики и эстетики Достоевского, на попытке анализа интеллигентского «самгинского» сознания Эрмлер создает историческое полотно. С точки зрения сопоставления с действительностью оно достаточно фальшиво, а с точки зрения психологической убедительности внутри произведения искусства, на мой взгляд, не утратило интереса по сей день.
Seamless Wikipedia browsing. On steroids.
Every time you click a link to Wikipedia, Wiktionary or Wikiquote in your browser's search results, it will show the modern Wikiwand interface.
Wikiwand extension is a five stars, simple, with minimum permission required to keep your browsing private, safe and transparent.
